Работу свою Милана любила всей душой. Ей нравилось играть со словами, менять их местами для достижения наибольшей емкости слогана. Все, что касалось наружной рекламы, она фиксировала машинально, отмечая удачные формулировки и анализируя неудачные. У нее всегда под рукой имелся блокнот, в который она записывала мысли на разные темы — типа афоризмов, осеняющих внезапно. В этот же блокнот она заносила другие рекламные слоганы, увиденные на улице, в метро, по телевизору… Она четко следовала правилу — реклама должна быть простая и бить в сердцевину, указывать на главное в рекламируемом товаре.
Палыч ценил Милану и говорил, если она уйдет на повышение, рекламный мир потеряет еще одного талантливого текстовика. Наверное, поэтому он не предпринимал ничего, что поспособствовало бы ее карьере. И она на него не обижалась, сама не знала, хочет ли поменять творческую работу на головную боль и постоянное разруливание каких-нибудь конфликтов. Например, руководителя проекта или, не дай Бог, начальника отдела? В работе именно то и устраивало, что ее мнение имело вес, слова пользовались авторитетом. Она считалась чуть ли не правой рукой шефа, несмотря на рядовую должность. Последний фактор подпитывал амбиции, которые она относила к здоровым.
Еще Милана твердо верила, что в семье карьеру делает кто-то один, а второй ему в этом всячески помогает. У них карьеру делал Олег. И ничего, что Милане не всегда нравились его методы. Порой он забывал согласовывать, когда выдавал ее идеи за свои. С другой стороны, она ему их и подкидывала, чтобы он смотрелся выигрышно на фоне других.
Случались в работе Миланы и застойные периоды, как на этой неделе, которая текла вяло, медленно подбираясь к пятнице. Все ждали, когда Олег заключит выгодную сделку с крупным заказчиком. Это обеспечит их всех работой на продолжительный период времени. Творческий отдел занимался выполнением мелких заказов — изготовлением плакатов для книжных магазинов, съемками небольших рекламных видеороликов… Такую работу Милана считала повседневно-рутинной, не требующей особых усилий. В такие моменты она занималась аналитическим трудом: выискивала самую удачную рекламу и неудачную из собственной подборки. А затем анализировала, почему так получается?
— Чем занята? Может, сходим, попьем кофейку? — предложила Вера, приближаясь к столу Миланы. Она заглянула в листок, на котором Милана писала и рассмеялась: — Ты чем занята, извращенка? Это что за «У тебя не стоит»?
— Это не извращение, — спокойно пояснила она, — а нашумевшая реклама. Гениальная и неудачная одновременно. Вот я и пытаюсь определить, чего в ней больше?
— И что же в ней гениального? — скептически поинтересовалась Вера.
Милане даже стал интересен взгляд со стороны, какой реклама покажется человеку непрофессиональному в текстах. Она похлопала по соседнему стулу, на который Вера с удовольствием и опустилась.
— Ну смотри… Представь себе знойное лето, разгар дня…
— Хоть и трудновато представить такую прелесть, когда за окном льет, как из ведра, но… да, представила. — Вера закрыла глаза и сосредоточилась.
— Ты едешь по живописной зоне отдыха. Дорога узкая, извилистая, с обеих сторон лес и пансионаты…
— Какая прелесть! — Голос Веры становится еще более мечтательным.
— Ты едешь медленно, потому что ограничение скорости сорок кэмэ, обгон запрещен. В машине жарко и ты обливаешься потом.
— Какой ужас! Всю картинку испортила.
— И вдруг появляется перетяг, на котором крупными буквами на незамысловатом фоне написано единственное слово «жара» и три восклицательных знака. Представила?
— Ага. Тупая реклама, — кивнула Вера, не открывая глаз и расплываясь в улыбке.
— Это еще не все. Слушай дальше… Через какое-то расстояние еще один перетяг, с точностью копирующий первый, только написано на нем «У тебя не стоит?»
— Это уже интереснее, — хихикнула Вера.
— И это еще не все… Дальше, на чуть большем расстоянии, ты видишь третий перетяг, точно такой же, где написано «Пора поставить!»
— Какой кошмар! Пошлятина какая-то. — Вера открыла глаза. — И что гениального ты увидела в этой рекламе? Что это вообще рекламирует?
— Все просто — рекламируют кондиционеры.
— И что? — Вера непонимающе хлопала глазами.
— А то! На эту рекламу специально приезжали посмотреть представители многих рекламных фирм. Я тоже ездила. Гениальность ее в том, что невозможно не заметить. Ее многие признали пошлой, но именно в намеке на пошлость и сокрыта гениальность.
— Тогда, что же в ней неудачного? Если даже ты называешь ее гениальной?
— А неудачно то, что из большого количества опрошенных людей, случайных, не связанных с рекламной деятельностью, практически никто не смог вспомнить название фирмы по продаже кондиционеров, которую они и рекламировали.
— Тю-у-у… Как банально, — протянула Вера. — И к какому выводу ты пришла?
— Не знаю, честно. Знаю только, что тот, кто ее придумал, молодец!
— Господи, ну чего они так разорались? — Вера обернулась и посмотрела на «каморку» начальника, где тот что-то спокойно объяснял красному и орущему Игорю. — Чего это он так разошелся? Его же удар сейчас хватит.