Когда приходит прощение (СИ)

Кроме графа Сан-Веррай и его жены в гостиной находился ещё один человек, которому радушные хозяева всегда были рады. Это был друг детства, и по счастливой случайности, молочный брат Райсса. Звали этого крепкого, высокого и стройного молодого человека с чёрными, как смоль волосами, с чёрными щегольскими усиками над красивым чувственным ртом Анрай Сан-Ферро. Носил он титул барона и, будучи частым гостем в Шатору де Риен, был известен всей округе. Все без исключения сердобольные папаши, от мелкого барона до мельника, прятали от пылкого обворожительного взгляда чёрных глаз Анрая своих красавиц-дочерей. Барон Сан-Ферро был неисправимым, но очень обаятельным, ловеласом. От одного его взгляда девушки гроздьями вешались ему на шею, позабыв о стыде, чести и своих грозных отцах. Молодому красавцу оставалось лишь выбирать, с какой милашкой провести ночь на сеновале. Граф Сан-Веррай называл своего друга большим ребёнком. Озорной характер барона ничуть не умалял его храбрости и верности дружбе, которая не раз была проверена на деле. Мальчишество Анрая скорее добавляло ему очарования, нежели раздражало его более старших товарищей. Чувство юмора и неугомонный нрав всегда были неотъемлемой чертой молодого повесы. Анрай слишком любил жизнь во всех её проявлениях, но и капризы судьбы барон умел принимать с должным почтением и гордо поднятой головой. Барон Сан-Ферро в свои двадцать восемь лет был круглым сиротой и полновластным хозяином своей жизни. Его родные погибли, когда юному Анраю исполнилось двенадцать лет. Его опекуном стал дальний родственник и друг семьи, маркиз Сан-Веррай. Это был отец Райсса. Став взрослым, благодаря хозяйственному и честному опекуну, Анрай стал хозяином процветающего поместья и весьма обширных земель.

Друзья частенько собирались вместе, и это вечер не был исключением. Когда Грей закончил исполнение сонета своего любимого Шекспира, Анрай, который развалился на пушистом ковре у камина, вытянув свои длинные ноги, улыбаясь, произнёс:

— Господин герцог, в Вас умер великий менестрель!

— Чтобы стать великим менестрелем необходимо быть абсолютным романтиком, а во мне слишком сильна тяга к науке и практике, — ответил герцог, улыбаясь.

— Какой великолепный сонет, — тихо произнесла Адрин. — Я так рада, что сумела запомнить многое из творчества этого великого поэта. Хотя на тот момент я даже не знала, что у меня будет столь талантливый друг.

— Я тоже очень благодарен тебе, красавица. Эти сонеты пришлись мне по душе.

— А мне понравилась гипотеза о том, что поэт был любовником королевы, — произнесла Корри. — Не каждый мужчина способен завоевать сердце сильной женщины.

— Из того, что я успела прочесть о Шекспире, будучи в том мире, мне известно о нём немногое. По слухам и воспоминаниям это был таинственный человек, чью личность достоверно никто не смог подтвердить. Претендентов на имя Шекспира много, как и легенд о его любовных похождениях. Кто-то приписывал ему роман с королевой и её покровительство его театру «Глобус», кто-то говорил о любви к молоденьким мужчинам. Он тайна уже многие века. Я была в театре в Лондоне и видела несколько постановок. Мне особенно понравилась «Двенадцатая ночь», жаль, что я плохо помню её наизусть, чтобы записать. На одну из постановок, если вы помните, я даже затащила Анрая.

— А мне запомнился твой пересказ «Отелло». Глубокая вещь, и горькая, — сказал Грей, откинувшись спиной на оконную раму. Свежий ветерок приятно щекотал кожу.

— Надеюсь, меня минует судьба Дездемоны? — улыбнулась его жена.

— Я не столь темпераментен, как мавр, а моей жене, надеюсь, не придёт в голову давать мне повод сомневаться в её верности? — напустив грозный вид, ответил Грей.

— Возможно, — кокетливо взмахнула ресницами Корри, — если муж подарит ей немедленно хоть один поцелуй.

Глаза Корри, как всегда, неотрывно следили за мужем. После долгих лет разлуки она редко выпускала его из виду. Она смотрела, слегка улыбаясь, как он подходит к ней своей уверенной походкой, такой высокий и стройный, с широкими плечами и сильным телом. Грей заключил её в кольцо своих рук, и она почувствовала себя, как за каменной надёжной стеной, тут же позабыв все свои страхи. Они, где-то глубоко внутри, всё ещё жили в ней, несмотря на то, что трудные времена для влюблённых, казалось, навсегда канули в Лету.

Корри влюбилась в этого привлекательного и мужественного человека ещё совсем юной девушкой. Ей было немногим за восемнадцать, когда она вышла за него замуж и чуть больше двадцати, когда им пришлось расстаться на несколько лет. Боль от этой вынужденной разлуки до сих пор ранила её сердце. Их встреча, на которую молодая женщина уже потеряла надежду, была неожиданной, как вспышка молнии и ослепительной, как солнечный луч. Они стали старше и их чувства повзрослели вместе с ними. Вместо девичьей влюблённости пришло зрелое чувство, настоящая всепоглощающая любовь. Она была страстной, ещё более сильной и захлестнула их с Греем с головой, словно океанская волна.