Когда-нибудь потом (ЛП)

Этюд открыл крылья, и я попятилась в испуге, но он просто решил перейти на плоский цементный булыжник. Я побледнела, когда он вышел вперед с широко расставленными пальцами. Боже Мой. Он был огромен. Я замерла, а Дженкс метнулся прочь, когда горгулья положил жилистые руки мне на плечи, возвышаясь надо мной.

— И вы, и я — оба знаем, что Бис хороший мальчик, но он просто ребенок, — мягко сказал он, сдвигая крылья, чтобы закрыть взгляды других горгулий.

Расстроенная, я позволила ему передвинуть меня назад по мягкой земле подальше от остальных.

— Они называют его мировым прерывателем, — подсказала я, и Этюд выдохнул, его уши встали торчком на мгновение. Он чувствовался, как железный колокол, и почему-то от этого у меня сводило зубы.

— Он мой сын, — сказал он. — Он связан с вами — демоном. Я вижу это по вашей ауре. Это не то, чего я хотел для него. Все хотят, чтобы их ребенок вырос немного лучше, чем они сами, — продолжил Этюд. — Успокоился, поднял несколько горгулий. Пел песни, которые резонируют со вселенной.

— Это не то, чего я хочу для моих детей, — сказал Дженкс.

— Я принимаю его выбор, — сказал папа Биса, слишком уверенно, и мне стало комфортно. — Даже если это означает, что он сможет жить вечно в безвременье и никогда снова не увидит звезд.

— Я бы не заставила его сделать это, — возразила я, и его рука на моем плече напряглась, его когти ущипнули меня, предупреждая.

— Но мы с вами знаем, что Бис — не великий герой. Он — крылатый недотепа.

У меня отвисла челюсть, и я вышла из-под его крыла.

— Этюд, думаю, быстро вы продали своего сына, — сказала я ему прямо, мне не нравилось то, что я должна была смотреть на него снизу вверх. Он был размером с небольшого слона. — Ваш сын, в нежном возрасте сорока семи лет, нашел и вытащил мою душу из лей-линии, когда у меня едва остался клочок ауры, по которому он смог меня найти. — Я ткнула пальцем в голые, хорошо вылепленные грудные мышцы Этюда, и горгулья сделал шаг назад. — Он доставил меня к единственному человеку, который, возможно, мог сохранить мне жизнь, — сказала я, следуя за ним, задрав подбородок, чтобы смотреть ему в глаза. — Он напел мне два резонанса, которые существовали в одной линии, так чтобы я могла починить ее!

— Э, Рэйч? — сказал Дженкс, зависая над плечом Этюда и выглядя встревоженным.

— И линия прямо там, — сказал я сердито, указывая. — Та, вокруг которой вы все сгрудились, как будто это последний костер никогда незаканчивающейся ночи! Прямо сейчас, Бис играет с демоном-психопатом, который пытается уничтожить безвременье. Бис пытается узнать звучание всех линий в безбожно короткий промежуток времени, так чтобы мы смогли спасти ваши нечеткие задницы!

— Рэйч? — Горгульи прилетели со всех сторон, их черные тени грозно приземлялись в большой круг.

— Если ваш сын — мировой прерыватель, то я собираюсь помочь ему пройти через все это! — закричала я.

Вздрогнув, я сделала шаг назад, внезапно осознав, что светящиеся красные и золотые глаза, смотрящие на меня, были у тел с сильными мышцами, которые могут выжать камень в пыль, как воду из губки. Но меня несло дальше.

— Теперь вы все можете оставаться на моем кладбище, потому что я знаю, что прямо сейчас линий отвратительны, даже у меня от них уже голова разболелась, а вы вероятнее всего должны быть в агонии. Но если вы когда-нибудь назовете Биса крылатым недотепой, я в полдень выйду на охоту и разорву ваши уши на маленькие кусочки!

— Э, Рэйч? — пропел Дженкс.

— Что тебе нужно, пикси? — рыкнула я, колени тряслись, когда я положила руки на бедра.

— Не бери в голову.

Этюд смотрел на меня, его большие красные глаза оценивали, и мои руки каким-то образом оказались на талии. Я знала, что это заставило меня взглянуть напуганной, но я попробовала разозлиться. В итоге было и то, и то.

— Возможно, — прогрохотал Этюд, его уши стояли торчком, — мой сын принял мудрое решение в выборе оружия, в конце концов. Ты сможешь сохранить ему жизнь?

Его голос изменился, став уважительнее. Я судорожно вдохнула и выдохнула.

— Я намерена защищать его, — тихо сказала я, веря в это. Каждый хочет, чтобы я кого-нибудь защитила. Кто будет защищать меня? — До последнего вздоха.

Этюд с любопытством взглянул на меня снова. Выпрямившись до своего полного роста, он кивнул кому-то позади меня. Я не смогла остановить свой инстинктивный шаг назад, но Этюд улыбнулся мне дикой черной зубчатой улыбкой, когда он оглянулся.

— В таком случае, — сказал он, встряхивая крылья за спиной, — что вы хотите, чтобы мы сделали с этими двумя? Мы нашли их, они прятались, и, кажется, они что-то затеяли.

— Пердеж фейри, не может быть! — воскликнул Дженкс, и я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло.