Когда-нибудь потом (ЛП)

Но это не было неплохо, и мое сердце колотилось, когда я выдохнула, опустошая разума, убирая все мысли, кроме колец. Красный вошел, и я смогла почувствовать, как резонировал холод металла, я сделала ауру оранжевой, булавочные уколы бежали по мне, как мурашки по спине.

Крылья Дженкса стучали, и я нахмурилась. Скользящий звук, Айви точила лезвие, заколебался, и я застыла, когда оранжевый полностью растекся по кольцу, не всасываясь. Прими его, черт побери! Но я знала, что так не будет. Я пыталась сделать это весь день, и я не могла продвинуться дальше и не знала почему.

— Будь все проклято до Поворота и обратно, — пробормотала я, позволяя кольцам лечь в мою ладонь и опуская руку. Вся аура устремилась вниз по руке, и я вздрогнула, почувствовав, как защита встает на место. Дженкс опустил крылья, и я сунула кольца в карман, как страшную тайну.

— Если бы я не сделала это один раз, я бы сказала, что это сделал Пирс, — сказала я угрюмо, когда Айви держала всю длину стального серого меча на свету. — И я не знаю, почему ты точишь лезвие. Это похоже на приведение оружия в боевую готовность.

— Всегда хорошо иметь запасной план, — сказала она мягко. — И прежде чем ты скажешь что-нибудь, просто заткнись. Мы с Дженксом сможем удержать всех демонов, которые существуют, в то время как вы с Квеном будете делать то, что нужно.

— Я не собираюсь ничего говорить, — сказала я, и ее легкое движение на лезвии заколебалось.

— Ммм-хмм. — По ее тону было ясно, что она знала, что я лгу. Я почувствовала бы себя лучше, если бы они остались здесь, в безопасности. Завтра вечером будет теплее, но, может быть, слишком холодно для Дженкса. И у Айви будет больше ответственности, чем активов, пытаясь защититься от магии. Существовала причина, по которой даже О.В. не посылали вампиров после ведьм. Мне не нравилось, что там со мной будет Квен, но если кто-то и может мне помочь, то только он.

— Будь проще, и все получится, — сказал Дженкс, и я вздрогнула, когда брошенный рыболовный крючок с леской зацепил край прилавка, и появилось бледное, страшное лицо Белль. Акробатическим сальто она заскочила на стол и встала среди библиотечных книг Трента подальше от сквозняков. Я по-прежнему должна была вернуть их, и я задумалась, какой штраф за просрочку книг я могла получить.

«Будь проще», — подумала я, когда потянулась, чтобы привести в порядок книги Трента. Ничего во всем этом не было простым. Я пыталась восстановить эти дурацкие кольца с тех пор, как вернулась из музея, и все без результатов. Было так, как будто что-то блокировало меня. Может быть, потому, что солнце было на небе? Рабские кольца были омерзительны. Просто от идеи восстановить их, мне становилось не по себе. И вот я стояла, пытаясь оживить их. Я твердила себе, что делаю это во благо, но действительно ли я хотела быть тем человеком, который считал, что цель оправдывает средства?

— Это будет работать, — сказала я, складывая книги Трента с глухим ударом, и порыв ветра откинул назад паутинообразные волосы Белль. — Нельзя проиграть с вампиром и пикси, прикрывающими спину.

Айви взглянула на меня, и я ответила ей вопросительным взглядом, пока она не перевела взгляд на Дженкса. Он снова стоял, его крылья не двигались. Проклятие! Это должно было ободрить его, а не напоминать ему о его глупом сыне! Я не знала об этом в то время, но Дженкс нашел Джакса в задних залах и крепко его отлупил, чтобы тот не поднял тревогу. Я была уверена, что его сын был в порядке, но Дженкс был подавлен.

— Дженкс, — взмолилась я, вытирая руки о фартук и перемещаясь, чтобы сесть на стул напротив Айви, чтобы он стоял между нами. — Я сожалею о том, что произошло с Джаксом. Но я бы солгала, если бы сказала, что я не благодарна. Есть разница между тем, чтобы выйти оттуда и чтобы тебя вывели.

Лицо Дженкса застыло от горя и вины.

— Я ранил его, — сказал он горько. — Я порвал его крылья в клочья. Крылья моего собственного сына. Он не будет летать в течение месяца, если когда-нибудь вообще сможет. — Темный бассейн черной пыли пролился со стола на лапы Рекс. — Он мой сын, даже если он остается слепым, невежественным, и…

Его слова прервались, когда голова повисла. Душевная боль сжала мою грудь, и я изогнула руку вокруг Дженкса, желая, чтобы я была меньше и могла обнять его, а потом, может быть, и тряхануть, как следует.

— Его обманули, — тихо сказала я, и Дженкс сердито вытер лицо, его руки сияли серебряной пыльцой. — Он — твой сын, Дженкс. Что бы ни случилось.

Явно подавленный, Дженкс уселся там, где стоял, скрестив ноги и опустив голову.

— Я не думаю, что мой сын будет еще шпионить за нами. Я напугал его. Я пошатнул его веру в то, что я не убью его, если он когда-нибудь опять вернется домой.

— Дженкс…

— Я в порядке, — сказал он с такой желчью, что я знала, что это не так. Подняв голову, он перелетел на подоконник, встал рядом с перевернутым стаканом из-под воды и посмотрел в окно, спиной к нам он смотрел на свой сад, затененный приближающимся закатом.

Я обменялась встревоженным взглядом с Айви. Я не могла обнять его, не могла ничего сказать.