Когда наступит вчера

Правая рука его малоосознанным, скорее рефлекторным движением поползла под плащ и вернулась с короткой толстой арбалетной стрелой. Сам арбалет, должно быть, был оставлен в том месте, где настигли стрелков завораживающие рулады Переплутня. Но, похоже, жертва говоруна весьма слабо осознавала мир вокруг себя.

– Засада! – хватаясь за «мосберг», заорал Вадим Ратников.

– Была, – хмыкнула фея, многообещающе поднимая тонкие персты, окруженные золотистым сиянием, на уровень глаз.

Тихий переливчатый звук прервал ее пассы.

– Что это?

– Соловьиное зеркало, – запуская руку за голенище сапога, недоуменно проговорил я.

Глава 9 Сказ о том, что «неча на зеркало пенять»

Громкий звук вызова, настырный, точно студент с хвостовкой в руках, висел над утренним лесом, служа будильником просыпающемуся зверью.

– Вадим! – резко скомандовал я. – Разложи-ка этих орлов в живописных позах. Соловей, ну-ка, быстро на землю, лицом вниз! Да засунь арбалетную стрелу себе под мышку, точно тебя подстрелили. И не вздумай двинуться, а то ведь недолго ее и впрямь тебе промеж ребер засунуть!

– Хитрован, – скривился разбойничий вожак, недовольно сползая с коня.

Не отвечая на его замечание, я обвел взглядом поляну, убеждаясь, всё ли готово к маленькому спектаклю «по заявкам нетрудового элемента». Вадюня со знанием дела заканчивал глушить неудачливых киллеров, буквально не жалея зачарованного приклада своего «копья».

– Девочки, держите животину, чтоб не лезла в кадр!

Делли с Оринкой удивленно переглянулись, но поспешили выполнить распоряжение. Зеркало всё не унималось, всё требовало к себе внимания.

– Да, слушаю, – вытаскивая портативное средство волшебной связи, выкрикнул я, имитируя тяжелое дыхание, точь-в-точь после долгого бега.

– Кто это говорит? – без излишних любезностей вымолвило черное, как дело измены и совесть тирана, стекло.

– По-настоящему я – Живопыра! – выпалил я цитату из любимого фильма юности.

– Живопыра? – с удивлением повторил неизвестный. – А где Соловей? Почему не отвечает?

– Хозяин, тут такое было! – суетливо затараторил я. – Ищейки из Головного Призорного Уряда сели нам на хвост. На девяти дубах ждала засада. Мы дрались, как львы! Как драконы! Мы положили их всех! Вон шакалье поганое валяется. – Я крутанул зеркало, давая возможность заказчику полюбоваться плачевным состоянием группы уполномоченных по встрече. – Но и нас помяли изрядно. Соловью прямиком под сердце каленую стрелу всадили – до полудня не дотянет. И каана подранили, кровища из него так и хлещет! Что делать, хозяин?

– Вешайся, – коротко отрезал неизвестный. – Кого провести вздумал, Живопыра? Или, может, лучше Клин, а? Что ж ты, паря, чужим именем зовешься? И свое-то небось знатное – Клин! А не тот ли это одинец-следознавец, боярин грусский, что в прошлом годе королевишну Марью Базилеевну из полона ворочал? Молчишь? Значит, тот! Ох, сидел бы ты, боярин, у себя в терему да мед-пиво пил. Неча тебе в здешних краях искать. Но уж коли ты моего слова крайнего спрашивал, истинно говорю: или беги отселя быстрее ветра суховейного, или как есть вешайся. Иначе примешь муку смертную, будь ты хоть боярин, хоть сам царь-батюшка.

– Спасибо за совет, – сухо отчеканил я, засовывая зеркало в задний карман штанов. – На досуге обмозгую.

– Ну что, одинец-следознавец? – поднимаясь с земли и отряхивая прилипшую сухую листву, насмешливо проворковал Соловей-разбойник. – Не удумал еще убираться из наших краев подобру-поздорову? Поразмысли-то умишком своим – хозяин зря пужать не станет. Ему человека жизни лишить, что сморчок растоптать.

– Н-да! Утро не задалось. – Я с досадой пнул подвернувшийся шлемак одного из перехватчиков. Тот со звоном улетел в кусты, но легче на душе от этого не стало. – Все пугают. Смертью грозят! Вадим, глянь-ка, из твоих подопечных найдется живая душа, которую в ближайшие минут десять можно допросить? Может, сыщется доброволец намекнуть, как нам этого хронического человеколюбца отыскать?

– Боярин! – не унимался Соловей-разбойник, кажется, не на шутку взволнованный происходящим. – О чем ты этих выродков барсучьих спрашивать удумал? Это же лесная стража! Им хвостней заслали да с ними наказ: как пред рассветом у девяти дубов кто соберется, так всех, значит, и положить. Им-то что! Стрелами утыкают, а затем доложат. Мол, разбойничью шайку подстерегли да изничтожили. Им еще и награда какая выйдет, а меня, того гляди, еще главарем к вам припишут.

– А он в натуре дело говорит, – хмуро отозвался Вадим.