Когда кругом обман

Возможно, ему не стоило красть те смирительные рубашки, когда его выпустили из психбольницы. Просто тогда у него появилось непреодолимое ощущение, что они ему понадобятся однажды. И цепи, которые он копил потихоньку много лет, тоже настаивали, чтобы он их хранил.

Но что произойдёт теперь? Если он не возьмёт новую женщину, он знал, что цепи покажут свою власть над ним, свяжут его, закроют его дверь, чтобы он не смог выбраться, сделают его беспомощным, как в детстве. Ему нужна третья жертва, и побыстрей.

Неожиданно цепи зашелестели, будто призывая его быть внимательным. И точно — из центра выходили две женщины, на обеих были надеты униформы медсестёр. Одна была стройная и слишком молодая, но другая была плотного телосложения и среднего возраста, именно такая, какую он искал.

Он посмотрел, как они пошли к машине в соседнем ряду на парковке. Женщина, которая была ему нужна, села за руль. Он завёл мотор и поехал следом за их автомобилем.

Следуя за ними в спальный район, он вдруг понял, что что-то не так. Если даже он схватит плотную женщину, он всё ещё не сможет покорить её. Проблема была простая.

Я не выбирал тех двух. Они выбрали меня.

В первый раз, пять лет назад, бедная женщина из Ойбанкса спровоцировала его, когда он поднял мелочь, которую она обронила в магазине.

«Какой милый мальчик!» — сказала она.

Эти слова и этот тон — такой снисходительный, как будто он умственно отсталый — больно укололи его, напомнив его мать и монахинь.

То же случилось с женщиной из Ридспорта.

«Какой хороший мальчик!» — сказала она, когда он помог ей донести покупки.

Обе женщины подписали свой приговор этими словами, хоть и сказанными из добрых побуждений. Но эта женщина ничего ему не говорила. А без этого импульса, без провокации он не мог действовать.

А если он не будет действовать, он окажется во власти цепей.

Машина, за которой он ехал, остановилась перед домом. Младшая женщина вышла, помахала водителю и пошла в дом. Вторая снова тронулась, а он поехал следом, всё ещё не зная, что делать.

Но тут цепи стали шептать ему, объясняя всё: он должен как-то спровоцировать её, чтобы она спровоцировала его. И у цепей была своя идея на этот счёт. Но для этого нужно было очень точно всё подгадать, а они сомневались, что он сумеет это сделать. Он решил доказать им, что они ошибаются.

Теперь он ехал за женщиной по дороге, которая петляла по парку. Вокруг никого не было. Место казалось подходящим для действия.

— Здесь? — спросил он цепи.

Цепи что-то пробормотали в знак согласия.

Впереди, на краю парка, был светофор. Горел зелёный, но цепи убедили его, что скоро цвет сменится. Он осторожно обогнал машину женщины и поехал прямо спереди неё. Загорелся жёлтый и он ускорился немного, как будто собираясь проехать перекрёсток прежде, чем загорится красный.

Затем он хорошенько вдавил тормоза. И конечно, машина женщины врезалась в его сзади с резким ударом. Столкновение не было достаточно сильным, чтобы принести большой ущерб, но свою цель оно выполнило.

Он съехал на обочину, поставил машину на тормоз и вылез. Женщина отъехала от его фургона на несколько метров и вышла с озабоченным выражением лица. Он подошёл к задней части своего фургона и изучил нанесённый обеим машинам ущерб. Когда подошла женщина, он попытался объяснить ей, что произошло, и извиниться.

— Я… Я… Я… — стал заикаться он.

На лице женщине вдруг отразилась симпатия.

— О, бедняжка! — сказала она. — Конечно же, это моя вина. Пойду найду свою страховку.

Женщина вернулась в машину и открыла бардачок.

Он почувствовал именно тот приступ агрессии и злости, которые ему были нужны.

«О, бедняжка!» — сказала она.

Что она себе думает, он что, ребёнок?

Он открыл заднюю дверь своего фургона и достал тяжёлую связку цепей, и стал ждать, держа цепи за спиной одной рукой. Когда женщина снова показалась, он указал на свой задний бампер, как будто пытаясь привлечь её внимание к повреждениям.

— Что там? — спросила она.

Когда она наклонилась, чтобы взглянуть получше, он ударил её по затылку связкой цепей. Она упала именно так, как было нужно: головой в кузов фургона, полностью без сознания. Так что ему осталось только поднять её ноги в фургон и закрыть дверь.

Когда он уезжал, цепи молчали. Он знал почему. Они были слегка восхищены. Они не ожидали, что он сделает всё так смело и ловко. Они недооценивали его. А теперь он показал свою над ними власть — по крайней мере, на ближайшее время.

* * *

Час спустя он приехал домой. Он подъехал на фургоне к дому и сдал задом к двери в подвал. Тогда он вышел, подошёл к задней двери фургона и открыл её.

Вот она, лежит совершенно без движения, вокруг её головы лужица крови. Он наклонился, чтобы убедиться, что она всё ещё дышит. К счастью, она дышала. Цепи хотели, чтобы она была жива, пока жива.

Он остановился на дороге за Олбани и надел на неё смирительную рубашку. Рано или поздно сознание вернётся к ней, и цепи решили, что будет лучше, если он наденет на неё рубашку сразу.