Кофе с привкусом вишни

- А ты начинаешь говорить отстранённо, когда смущена, - ответил Лайзо негромко. - Я сейчас уйду, а ты засыпай и не бойся: тот колдун сегодня больше не появится. А завтра повесь новый ловец в изголовье.

Воздуха стало не хватать; мне отчаянно хотелось, чтобы Лайзо ушёл скорее - и чтобы он никуда не уходил. Щёки горели, точно перцем натёртые.

- Нам... нам надо бояться в подобном положении отнюдь не колдунов, - произнесла я, усилием воли заставляя голос звучать ровно. - Сэр Клэр Черри весьма наблюдателен.

- Пока он смотрит в другую сторону, - ответил Лайзо. Тяжесть в изножье кровати исчезла. - Доброй ночи, Виржиния.

Отворилась и затворилась дверь; ощущение чужого присутствия исчезло. Дышать стало легче, но вот на душе образовалась странная тяжесть. Нынче ночью я сбежала от двух колдунов, но какая-то слабая, недостойная леди часть меня от одного из них бежать не желала.

Более до утра меня никто не побеспокоил. Я отдохнула на удивление хорошо и сама проснулась в половине восьмого, ещё до прихода Юджинии. В комнате немного пахло вербеной - верный знак, что постыдное фиаско мне, увы, не приснилось... Как и спасение - пожалуй, даже более смущающее.

- Ой, леди Виржиния, у вас лицо красное, - робко произнесла Юджи, поглядывая в сторону. - А окно приоткрыто. Жара нет? Вы не простудились? Принести шаль тёплую, может? Или ваш любимый травяной чай, прямо сюда, перед завтраком?

"Травяным чаем" в особняке называли сбор целебных растений, который время от времени передавала Зельда. Горьковатый и слегка вяжущий, он и успокаивал, и придавал сил. Беда в том, что большую часть тех трав собирала не сама гадалка, а её сын-колдун.

Лайзо.

Щёки у меня, кажется, стали ещё краснее.

- Не стоит. А румянец... - я запнулась. - Напротив, это признак здоровья.

Но настоящее испытание для выдержки началось позже, за завтраком. Клэр был куда наблюдательнее Юджинии - и, что куда печальнее, всегда подозревал худшее.

Вдруг он заподозрит что-то?

Был, разумеется, способ немного обезопасить себя от расспросов - в некоторой степени. Дядя никогда бы не стал затрагивать щекотливые темы в присутствии своих мальчиков. Посторонние и слуги тоже сдерживали его разговорчивость. Если рядом будут Паола с Лиамом и братья Андервуд-Черри, то круг опасных вопросов резко сузится.

Рассудив таким образом, я спустилась в столовую чуть позже, когда все остальные уже заняли свои места. Однако с первого взгляда стало ясно, что Клэр пребывает в скверном настроении.

- Доброго утра вам, дорогая племянница, - произнёс он сахарным голосом. - Прискорбно видеть, что вы снова подаёте дурной пример воспитаннику... и племянникам.

Сердце у меня пропустило удар, но я постаралась не выдать волнения и улыбнулась:

- Не совсем понимаю, о чём вы говорите, дядя.

Клэр помедлил с ответом, точно издеваясь, а затем страдальчески заломил бровь:

- Пунктуальность. Вы опаздываете к завтраку, причём не впервые. Скверное воспитание. Впрочем, чего ещё ожидать от этого дома? Там, где живёт одинокая леди, вскоре начинается разложение нравов.

Приборы в руках у меня совсем не дрожали, но мысли метались, как стая потревоженных птиц.

"Разложение нравов? Что он имеет в виду? Неужели заметил вчера, как возвращался Лайзо? Или это обычное ворчание?"

- Но ведь теперь здесь живёте вы, дядя, - не сразу нашлась я с ответом. - Неужели вашего благотворного влияния недостаточно?

- Какое бессердечие, подумать только. Вы заставляете меня мучиться выбором: отступить, поддавшись на сладкую лесть, или проявить стойкость и заняться вашим воспитанием, - откликнулся Клэр, нежно улыбаясь. - Воистину женское коварство. Почему ж вы вновь не надели то прелестное розовое платье, если уж решили меня задобрить?

У меня появились сомнения: может, всё же дядя ни о чём не подозревает?..

- Что ж, я могу позволить себе не спускаться в одном и том же наряде к завтраку дважды за месяц... К слову, дядя, оба ваших домашних костюма сшиты с большим вкусом, - бросила я как бы между делом, обретая часть прежней уверенности. Уголок губ у Клэра дёрнулся при намёке на некоторую финансовую несостоятельность. - И, возвращаясь к розовому платью, не могу не полюбопытствовать: неужели оно вам понравилось? Мне показалось, что вы тогда испугались.

- За вас, дорогая племянница, исключительно за вас, - елейно отозвался Клэр. - Говорят, что иногда самые буйные обитательницы Дома призрения скорбных разумом имени святой Инессы внезапно становятся смирными и послушными. Но это, увы, знак не излечения, а окончательного помрачения рассудка. И когда вы, прежде неудержимая в своём бунте, вдруг повели себя скромно, подобающе леди, я обеспокоился.

"Похоже, действительно ни о чём не подозревает", - пронеслось у меня в голове.

- Я не столь хорошо знакома с обитателями Дома призрения для скорбных разумом...

- О, вряд ли бы вы заметили разницу со своим обычным окружением, если бы попали туда, милая племянница.

- ...однако спешу уверить вас: я в полном здравии. Сердечно благодарю за беспокойство, дядя. К слову, как ваше здоровье? Говорят, ночной воздух вреден.