Кофе от баронессы Кюцберг

…Вовка вышел из милиции и неожиданно столкнулся со своим двоюродным братом Максимом. Он был ровесником Сергея, но семьёй своей не обзавёлся. Жил он в Осинках с дедом Романом, но в своём доме. Максим длительное время работал в Сибирском леспромхозе. Когда вернулся оттуда, Захар подтянул его к себе, занимаясь сбытом древесины. После смерти Захара этот бизнес вместе с деревообрабатывающим заводом полностью отошёл к Максиму.

Встречи оба были рады и решили её отметить в ресторане Волга, где работала Полина. Облюбовав свободный столик, они заказали марочного вина, фруктов и пастилы.

– У меня здесь девушка работает, – сказал Колчак, – скоро свадьба будет, так, что и ты обязательно приходи со своей женой.

– Я ещё пока не женат, – улыбнулся Максим, – гражданские были пару штук, но это всё не для меня. Каждая меркантильная тварь выгоду личную себе выискивала. А одна была с рынка женщина, красивая, как Ирина Алфёрова, но скудоумная, как Нина Копеечка. – Может ты не помнишь, но была такая тётя в городе, – копейки по городу просила. Все разговоры у моей очередной жены были только о рынке и выручке. Безумно скучно! Как найду себе подходящую женщину, так сходу женюсь. И работы сейчас, как назло, – позарез. Был Захар живой, Серёга твой на свободе, у нас тогда не было вопросов со сбытом товара, а тут приходится одному разъезжать, искать клиентуру, заключать договора. Август мог бы помочь, но он почти в городе не бывает. Да и зачем я свои проблемы буду вешать ему на шею. У него своих забот по горло. Вот дождусь Серёгу, и мы развернёмся. А сидеть ему осталось джють – джють.

– Жил бы ты в городе, я бы тебе охотно помог, – сказал Колчак, – но я устроился на работу и поступил учиться в ВУЗ. Планов у меня на бизнес, никаких нет. Пацаны мне предлагают прибрать город к рукам, говорят, здесь правят бандиты с того берега.

– Не то, что правят, а нагло хозяйничают, разъезжая с бейсбольными битами, но они ко мне никогда не подойдут, да и к тебе тоже. Попробовали они на Зуриту наехать, им Август быстро место указал. Зачем им напрягаться, – они давят слабаков. Они знают мои связи, да и наверняка о тебе навели справки, с кем и как ты сидел. Наши то все знают, что ты у Севы под крылом был. Вот кому в правительство надо, – посетовал Максим Колчаку. – Сева это фигура сравни статуи Христа Искупителя в Рио – де – Жанейро, а это один из самых величественных памятников за всю историю человечества!

– Да с этим мне повезло, – сказал Колчак, – Сева фигура значимая. И я бы не против был, если бы ты его кандидатуру выдвинул в Организации Объединённых наций, – скупо улыбнулся Колчак.

– Молодец Вовка, что чувство юмора не потерял. Юмор это по жизни был коньком всего нашего рода. А если по серьёзному взглянуть на каторжанский аспект, то получается, что Захар опекал Серого с воли. Тебя же опекал лучший друг Захара, Сева, находясь на зоне, – подытожил к конусу, важные жизненные факты Максим.

– Я ещё Зубу, очень благодарен, – это был кент Сергея, и Хлястику само собой, – добавил Колчак, – от них немало жизненных уроков получал.

– Зуба хорошо знаю. Он молодец, он сейчас автосервисом заправляет, – сказал Максим. – Женился, женщину с ребёнком взял. Он кстати с Серым контактирует как – то. Мы же через него все новости узнаём. Я с Зубом иногда встречаюсь. У него сервис на выезде Нижнего Новгорода стоит. Если желание возникнет, всегда можно с ним созвониться и встретиться.

– Только не в ближайшие дни, – отказался Колчак, – у меня со свадьбой дел невпроворот.

– А девушка твоя сегодня работает? – поинтересовался Максим.

– Работает, и я, пожалуй, её дождусь, чтобы из ресторана вместе идти.

Пока они ждали заказ, Колчак спустился, вниз предупредив Полину, что будет её ждать после окончания рабочей смены, наверху в зале ресторана. Когда он вернулся, официант уже принёс заказ. Колчака весь персонал ресторана за то время пока он ухаживал за Полиной, изучил. И старались быстро его обслужить, когда он заходил в зал.

– Давай за встречу, и богатое наше будущее выпьем? – поднял свой фужер Максим.

– Хороший тост! – подметил Колчак, выпив содержимое своего фужера до дна.

– Я не хотел тебя спрашивать, но родственный долг обязывает к этому, – обратился, Максим к Колчаку, – ты мне скажи с Лукой у тебя подвязок, никаких нет сейчас? – Я слышал, он освободился.

– Нет, конечно. Впрочем, у меня и не было с ним никогда ничего. Он же в два раза старше меня. Общаемся на улице не больше, – ответил Колчак. – Он дядька неплохой, но бесшабашный. Я знаю, что с ним легко можно впутаться в историю, хоть он и говорит, что пять судимостей имеет, и за собой никого и никогда не тащил.