Кодекс смерти

Затем они побродили в сумерках в саду, между кустами гибискуса и лианами бугенвиллеи, бродили молча, щека к щеке.

В восемь часов Женевьева должна была явиться к доктору Умбро для подробной беседы обо всем, до мельчайших подробностей, пережитом ею в связи с болезнью; доктор тщательно записывал ее рассказ. Эти беседы происходили по вечерам, они не входили в лечение, оно считалось практически завершенным, но ей предстояло отчитываться еще минимум неделю. Витолло Умбро был большим педантом.

Перед тем как расстаться, Женевьева захотела показать Фредрику музыкальный кабинет.

Они вошли в главное здание, поднялись наверх по широкой лестнице и очутились в коридоре, в конце которого Фредрик увидел дверь, украшенную изображением сатира, играющего на арфе. Женевьева подошла к этой двери и открыла ее.

На полу кабинета лежали мягкие ковры. Здесь не было ни одной прямой стены, сплошь выпуклости и ниши, а потолок напоминал волнующееся море. Кругом стояли удобные мягкие кресла. Вдоль стен на стеллажах помещались диковинные музыкальные инструменты.

Женевьева показывала и объясняла. Тут была древняя лира — хелис— с острова Крит, изобретенная, согласно преданию, богом Гермесом. Фредрик увидел тибетские трубы, греческую кифару,изготовленную около 700 года до нашей эры, египетский секем,флейты Пана и всякие другие флейты.

На одном стеллаже лежал инструмент, не похожий ни на что, виденное Фредриком ранее. Женевьева назвала его силоти объяснила, что теперь силотами не пользуются, хотя считается, что они местного происхождения. В них сочетались особенности струнных и духовых инструментов, и звук был совершенно особенный.

Все эти предметы участвовали в лечении пациентов. В кабинете находился также современный музыкальный центр с размещенными кругом под разными углами динамиками.

Фредрик был восхищен. Он был бы не прочь посидеть в этом кабинете, слушая и размышляя. Все тут было так гармонично, так до мелочей продуманно.

Однако Женевьева вдруг заторопилась. До беседы с доктором оставалось несколько минут. Она проводила Фредрика до ворот, и они договорились завтра совершить долгую прогулку. Встреча — в час дня, у причала ниже селения.

Стемнело. Фредрик нашел колонну, на которой сидел накануне вечером. За спиной у него простирался раскоп. На душе было хорошо. Хорошо оттого, что никакие темные мысли, никакие скорбные новости не омрачили его свидание с Женевьевой. До нее не дошли вести о внезапной кончине синьора Лоппо. И он ничего не сказал.

На площади внизу царила тишина. Селение Офанес было в трауре. Трактир синьора Ратти — закрыт.

Ему недоставало человека, с которым он мог бы обо всем поговорить, на кого мог бы положиться. Здесь любой его вопрос мог быть неверно понят, многое во взаимоотношениях людей оставалось ему неизвестным. Скорее бы приехал профессор Донателло д'Анджело… У того найдется что порассказать.

Он продолжал сидеть, глядя в темноту. В ушах звенело пение цикад. Перед ним возвышались развалины старого здания. Чему оно служило в свое время? Он различал очертания острых фронтонов, обрушенной кровли. Завтра исследует руины поближе. Здесь многое заслуживало тщательного исследования. Но ему следует быть осторожным. Взвешивать каждый шаг. Основательно все обдумывать. В памяти всплыла одна фраза из той части «Кодекса Офанес», которую он пытался дешифровать, из древнегреческого текста: «…Эрметика Хирон изректаков Шепот Смерти в наших сельских дионисиях…»

Кто такой Эрметика Хирон? Его слова сокрыты в закодированном тексте, в котором Фредрик пока не разобрался. Может быть, он один из учеников Пифагора? Развивший метафизическую часть учения философа? Может быть, «Кодекс Офанес» изобилует сенсационными данными о философских школах античности?

Профессор д'Анджело, наверное, знает ответ на эти вопросы.

Фредрик Дрюм моргнул. Кажется, там что-то светится?Его взгляд задержался на развалинах старого здания. Там что-то двигалось, он различил какие-то беспокойные блики.

Фредрик встал, сделал несколько шагов в ту сторону. И отчетливо увидел маленький огонек в одном из ворот разрушенного строения. Сделал еще несколько шагов.

Огонек пропал, но тут же снова показался, непрерывно перемещаясь. Люди!Что они делают там, в темноте?

Одолеваемый любопытством, Фредрик подошел еще ближе. Но тотчас опомнился: это его не касается,он не должен отвлекаться на посторонние вещи, которые могут…

Его мозг не додумал эту мысль до конца, ноги автоматически продолжали шагать по направлению к старому зданию. Он был неисправим. В самом деле, почему бы не проверить, что там за огонек в ночи?

Он уже разобрал, что в темноте движется горящая свеча, но не видел человека, который ее держал. Вот и ворота, он споткнулся об упавшие стенные блоки.

— Эй, кто там? — крикнул Фредрик.

Голые стены откликнулись эхом. Никаких других звуков. Он постоял мигая. Огонек исчез. Только он хотел повернуться и идти обратно, как снова увидел свет далеко впереди. Решительно перелез через камни и очутился внутри здания. Высоко над ним мерцали звезды.