Кодекс поведения

Джени опустилась на только что освободившийся стул, поставив кейс между ног и положив сумку на колени. Стул еще хранил тепло сидевшего здесь до нее пассажира. Джени попробовала бутерброд с какой-то копченой рыбой и пряным майонезом. Ничего, но у Люсьена получилось бы лучше.

Люсьен Паскаль. Так в действительности звали ее очаровательного стюарда. После нескольких неудачных попыток установить в каюте Джени жучок и тщетных усилий добраться до содержимого ее сумки и кейса, он предложил перемирие, на которое Джени охотно согласилась. После этого ее жизнь на борту «Арапаго» потекла спокойно и размеренно, не став от этого менее интересной. Джени извлекла для себя немало полезного, наблюдая за умением Люсьена работать в условиях строгой иерархии корабля правительственного класса. Он четко следовал всем правилам, никогда не дерзил начальству, но так или иначе неизменно добивался своего, используя при этом, людей, которые могли бы в данной ситуации проявить большую проницательность.

Он даже умудрился раздобыть для Джени мундир космолетчика, который идеально подходил ей по размеру. На ней и сейчас были надеты серые форменные брюки и белый блузон. Люсьен сказал, что это ей подарок как знак уважения одного профессионала к другому.

Надо же, я почти жалела, что он перестал за мной охотиться, это как-то меня занимало. Досье Эвана… Джени поняла, почему он так не хотел, чтобы она ознакомилась с его содержанием. Там была какая-то неприятная история с молодой секретаршей из министерства юстиции, и эта история явно не выдержала бы публичного расследования. Кроме того, имели место личные финансовые грешки, которые вполне тянули на уклонение от налогов. У Джени почти две недели ушло на то, чтобы разобраться в прилагаемой калькуляции. Хааринцам Северного порта — и тем было чему поучиться у финансового советника Эвана.

Но помимо этого, было и нечто посерьезнее. То, что обнаружила Джени, смертельной опасности, конечно, не представляло, смертей и так было слишком много вокруг. Сначала дети Лиссы и Эвана, которые утонули во время летних каникул, решив без ведома взрослых поплавать на настоящей античной лодке. Два Мальчика и девочка, четырнадцати, двенадцати и десяти лет. Мартин, Джеральд и Сирена.

Теперь Лисса. Официальные данные подтвердили слухи. Последние два года бедная женщина вела себя весьма странно. Непредсказуемые исчезновения, наркотики, множество скандалов, которые тщательно замалчивались.

Тем не менее при сканировании не удалось обнаружить ни малейшего намека на изъятие информации. Даже с учётом возможной погрешности. Ни малейшего намека на убийство. Выходит, твои страхи безосновательны, Эван? Все говорит о том, что история Лиссы — это трагедия убитой горем женщины, не перенесшей гибели детей.

Джени наблюдала за монтажниками, медленно передвигавшимися вдоль строящейся транспортной магистрали в двух шагах впереди от огромного робота, который и выполнял основные сварочные и монтажные работы. Каким бы высококлассным ни было программное обеспечение, какой бы смышленой ни казалась машина, без чуткого руководства человека было по-прежнему не обойтись. Робот не в состоянии оценить всю картину в целом, он выполняет лишь то, что ему приказывают.

Джени наблюдала за человеком в скафандре, суетившимся у одной из «рук» робота. С высоты он казался крошечным, забавно напоминая комара в доспехах…

Ощущение такое, что некто водит меня за нос.

…приставленного следить за точностью движений железного гиганта.

И этот некто — Дюриан Риджуэй.

Джени доела бутерброд. Как ей хотелось верить, что она не потратила напрасно целых пять недель, работая над неполной информацией. Но себя не обманешь. Она отправила Эва-ну сообщение с просьбой о срочной встрече. Но несмотря на то что почта в Чикаго уходила каждые полчаса, надежд на получение ответа до отправления ее шаттла было мало. Джени взглянула на часы. Старт через сорок пять минут.

— Желаете что-нибудь декларировать?

Джени посмотрела в том направлении, откуда доносился голос. В дальнем углу зала таможенники уже приступили к опросу пассажиров, переходя от одного ожидающего к другому, заполняя бланки, подсчитывая пошлину, вручая квитанции. Джени глубоко вздохнула, сбрасывая напряжение последних нескольких минут. Теперь можно расслабиться. Если клерки вышли в зал, значит, те, кто заслуживал особого внимания таможни, уже отсеяны.

Интересно, как там мои голубки? Проходят обследование внутренних полостей или уже приглашены адвокаты?

— Желаете что-нибудь декларировать? — Сухие голоса звучали совсем близко, шуршала бумага, стрекотали калькуляторы. — Совсем ничего?

Если б вы только знали.

— Вообще?