Кодекс Крови. Книга ХII

Светлана про себя выругалась, вспоминая, что при дворе личной жизни нет. Всё обязательно становится достоянием общественности.

— Обучались, но за своё прошлое поведение Медведев стоял бы первым в очередь на убийство, а не на спасение, — без раздумий выдала лекарка, — я сама его кастрировать обещала, если за голову не возьмётся.

— Но как-то же он их обратно вернул? Что за порталы? Андрей, слишком много странностей.

— Комар, пап. Просто бог на его стороне. А у нас, когда Кречет последний раз явно помогал в наших делах? Я что-то не припомню…

— Ещё до твоего рождения и моего восхождения на престол, — с грустью в голосе ответил император, — когда войну с Орлановыми завершал.

— То-то же, и тётку Софью он искать отказался, хотя для бога это было раз плюнуть, — напирал Андрей Петрович, намеренно ударяя по болевым точкам отца. Тот был очень привязан к старшей сестре и до сих пор не смог объявить её погибшей в родовой войне. Та всё ещё числилась пропавшей без вести. — А всё потому, что Кречета мало интересует наша жизнь, лишь бы благодать постоянно прибывала. Его устроит любой человек из нашей династии на троне, он даже крылом не пошевелит, пока мы не попадём под тотальную угрозу вымирания или потери власти. У остальных богов наоборот, Комар постоянно участвует в жизни рода, да даже Подорожник и тот помог Борису Сергеевичу с Акиро Инари. Только напрямую через алтарь удалось болячку вытравить. Вон, и Колю Медведева спасла именно божественная магия, хотя уж он-то был стопроцентный нежилец. А поди ж ты…

— Опасные речи говоришь, — предостерёг император сына, — не гневи покровителя.

— Пап, вы же всё равно меня в другой род продадите, так или иначе, — спокойно возразил Андрей Петрович, принимая собственную судьбу за разменную монету, — я это всё к чему веду. Подозревать и обвинять во всех грехах Комарина лишь за то, что его тотем более активно с ним взаимодействует и помогает, это уже больше напоминает банальную зависть… Тем более, что сам граф ни словом, ни делом не выступал ни против империи, ни против нас.

— Андрей, ты меня-то уж за сумасшедшего параноика не принимай, — хмурился император, — мне эта паранойя по статусу положена. Я вторую семью терять не намерен. Хватит. Надоверялся. Скажи мне лучше, если всех так накрыло, то почему самого Комарина стороной обошло?

— А вот это уже вопрос хороший и правильный, — улыбнулся впервые за весь разговор принц. — Зная любовь графа к кровным клятвам, предлагаю уточнить у него, кто клялся не наносить вред ему и его роду. И уже среди этих лиц искать заказчика. Насколько я знаю, в контур артефакта можно внести исключение из общего правила воздействия.

— Подозреваю, мне ответы не понравятся, — хмыкнул император, — там и датская, и японская правящие династии, скорее всего, фигурируют. А мы и с теми, и с другими в экономических да политических прениях замечены были. И это те, кого я знаю. Круг может и расшириться. Уж больно шустрый у нас граф.

Андрей всё больше веселел, слыша в размышлениях отца уже здравые мысли, но сообщить тому о принятом решении всё же был обязан. Набрав в грудь побольше воздуха, он сообщил:

— Я дал ему свою защиту.

— Зачем⁈ Ведь он уже не вас…

Император осёкся. Про разрыв вассальных отношений он старался не распространяться. У любых стен имелись уши.

— Пап, брось. У него от нашего сюзеренитета одни неприятности были, а он всё равно служил верой и правдой. Он Машку не один раз спас, Настю, тебя… Базу на Рюгене империи преподнёс, считай, даром. Вторжение иномирное отразил. Что ему ещё надо сделать? Империю спасти или целый мир? Да о нём уже среди молодняка армии легенды ходят.

— Молод ты ещё. Не понимаешь ничего. Порой самые близкие и самые верные предают. Это вы сейчас юные, идеалам подверженные, а жизнь длинная. Взгляды меняются, люди меняются, интересы меняются. Это сейчас Комарин полезен для империи, а ведь может стать вреден. А тут ты со своей защитой.

Император исподволь бросил взгляд на Светлану Подорожникову, пытаясь считать её реакцию на последние слова, но та проводила диагностику отцу с закрытыми глазами и перебирала в воздухе пальцами, словно играла на струнах.

— Ну тогда призовёшь его к ответу своим даром! — припечатал сын. — А до того он под моей защитой. И да, пап, не лезьте вы к этим вторженцам. Там же хрен пойми что происходит. Я видел макры. Участвовал с вторженцами в схватке. Зачем это всё? Зачем тащить эту чуму в наш мир?

— Гибель нескольких десятков человек в предстоящей войне — это статистика или даже сопутствующие потери, — цинично возразил Пётр Алексеевич. — Ни одну изнанку не удалось освоить без жертв.

— Статистика? — криво улыбнулся принц. — Ты на меня и на Бориса Сергеевича посмотри. Меня Комар помог откачать от инородной магии, а лекаря нашего Светлана от отравления лечила. Не нужна нам чужая магия! Опасна она! Своей с избытком!

— На месте разберёмся, — снова упорствовал император.