Кодекс экстремала

– Миллион двести тысяч купонов, – прогундосила телефонистка.

– Простите? – не понял я.

– Стоить это будет миллион двести! – нервно пояснила девушка.

«Хорошенькие у вас расценки», – подумал я, но все же согласился.

– Называйте номер вашего телефона и номер, по которому ищете адрес.

Я продиктовал.

– Ждите, я позвоню, – ответила девушка.

Ждать пришлось недолго.

– Алло! – услышал я в трубке. – Вы заказывали адрес по телефону девяносто три ноля четыре?.. Адреса нет, этот номер закрыт и в справочнике не значится.

Я мысленно выругался.

– А счет? – зачем-то спросил я.

– Счет мы вам пришлем…

И короткие гудки.

– Чтоб ты провалилась со своей платной услугой! – дал волю я своим чувствам.

Этого следовало ожидать. Телефонные номера номенклатурных дач, как и кабинетов высоких государственных чиновников, всегда шли в секретных списках и разглашению не подлежали.

– Хорошо спряталась Милосердова – Васильева, – пробормотал я. – С наскока не достанешь.

И тут меня осенило. В самом деле – Васильева! Наверняка Милосердова взяла паспорт Татьяны и живет под ее фамилией. Возраста они примерно одного, а внешность для молодой женщины – понятие относительное. При помощи макияжа, стрижки и укладки можно без особого труда добиться сходства с фотографией на паспорте. Она выбрала в качестве своей жертвы девушку, которую, как могло показаться, никто особенно разыскивать не станет. Бродяжка, наркоманка – кому она нужна? Но надо сымитировать ее розыск. Скажем, Татьяну Васильеву начал искать бывший любовник, друг или родственник. Надо припугнуть Милосердову, вынудить ее срочно отмазаться от фамилии Васильевой, как от кровавого пятна на своей одежде. А если на эту фамилию уже заказан авиабилет за границу, оформляются документы на вывоз валюты, если она уже крепко влипла с чужой фамилией?

Я даже притопнул от возбуждения и предчувствия удачной охоты. Милосердова никогда не видела меня в лицо, как, собственно, и я ее. А что, если мне самому сыграть роль родственника Татьяны Васильевой? И, встретившись с Милосердовой, сделать вид, что я признал в ней, скажем, двоюродную сестру? А чтобы это выглядело убедительно, придумать правдоподобную легенду: мол, никогда тебя, голубушка, не видел, всю жизнь мечтал встретиться, да вот выпал удобный случай – с другом приехал отдохнуть в Алушту, случайно узнал, что живешь недалеко – на Барсучьей поляне, и решил зайти. Убивать меня, тем более если я буду с Лешей, люди Милосердовой не станут – нет смысла вешать на себя лишний криминал из-за какого-то восторженного родственника. Выставить сразу же за дверь тоже не смогут – с родственником так не поступают. Им придется принять игру, которую я им буду навязывать. Рано или поздно Милосердова с головой зароется во лжи и выдаст сама себя.

Я уже хотел бежать на поиски Леши, но благоразумие взяло верх. Во-первых, я валился с ног от усталости, а во-вторых, рисковал попасться на глаза Моргуну, что намного бы осложнило воплощение в жизнь моей бредовой идеи.

Глава 29

Мне показалось, что чем громче кричишь, тем легче войти в образ и тем убедительнее получается.

– Алло! – до хрипоты в голосе кричал я. – Танюха, это ты?! Это Костик тебя беспокоит! Что значит – какой Костик? Васильев Костик, брательник твой!

Леша стоял рядом, привалившись плечом к стене, и от волнения грыз семечки, плюясь во все стороны.

Женщина, с которой я разговаривал, отвечала тихим, с придыхом голосом. Собственно, отвечала она весьма односложно – «да» и «нет», отчего мне нелегко было судить, въехала ли она в ситуацию, поняла ли, что ей на голову свалился родственник убитой Васильевой. Меня же, как писали классики, понесло, я вошел в раж и уже не мог остановиться:

– А мы здесь с дружком моим, с Лешиком, отдыхаем. А я о тебе совсем случайно узнал. С девчонкой одной из Кемерова познакомился, так она мне про тебя и рассказала. Говорит, Танька в Крым переехала, год уже там тащится. Ну а как я твой телефон раздобыл – это вообще долгая история. Так сколько мы с тобой уже не виделись? Лет пятнадцать будет? Последний раз – это когда я после десятого класса к тетке Людке в Кемерово заезжал. Ты тогда еще в штанишки писала. Но ты меня хоть немножко помнишь? Смутно? А я тебя тоже не очень. Ну, ты как? Замуж вышла? Детишек нарожала? Еще нет?..

Милосердова понемногу раскачалась. Умная женщина и умеет собой владеть – этого у нее не отнимешь. Она стала смеяться, тонко сыграла, что наконец-таки вспомнила меня, а ее мама, то есть тетя Люда, много рассказывала ей обо мне и так далее. Я с восхищением воспринимал этот бред, удивляясь артистическому мастерству Милосердовой. А чему, в общем-то, я удивлялся? Женщина, сумевшая навесить лапшу на уши населению южной Украины, обязательно должна быть талантливой актрисой.

Леша на протяжении всего нашего милого разговора хватался за голову и делал страшные глаза. «Нервный парень, – подумал я мимоходом. – Его задача – изображать умное выражение на лице и поменьше говорить. Иначе завалит все дело».