Кодекс джиннов

Джинн некоторое время задумчиво пыхтел кальяном и молчал. Наконец, он решился. Похоже, что Шекспир в купе с выпитым вином подействовали на него, и Махмуддин внезапно заговорил неприсущим ему напыщенным слогом. Голос джинна стал глухим, замогильным.

– Внемли, отрок, моим словам, и приготовься услышать историю, печальнее которой не было и не будет в подлунном мире. История, которую я собираюсь поведать тебе – самая удивительная и поучительная из всех, которые ты когда-нибудь мог услышать. Запомни все, чтобы рассказать своим потомкам, а те смогли рассказать своим детям. Ибо свидетельства о подобном несчастье должны сохраниться и переходить из поколения к поколению, дабы предотвратить неисчислимые бедствия, к которым могут привести поступки наших потомков, умы которых не отягощены знанием жизни.

Подвыпивший Коля, открыв рот, с изумлением уставился на джинна. Тот откашлялся и, неожиданно, подмигнул.

– Все в порядке, Коля, просто традиция требует начинать все истории подобным образом. А традиции следует уважать.

Дальше джинн говорил уже нормальным голосом. История, которую он, по его выражению, собирался поведать, и в самом деле оказалась душераздирающей. Вкратце дело обстояло так.

Джинн Махмуддин не всегда скучал в одиночестве во дворце посреди пустыни. В свое время он жил в столице, где у него и по сей день имелся роскошный особняк. Махмуддин принадлежал к старинной знатной семье. Он служил при дворе падишаха, и являлся одним из наиболее влиятельных придворных. А также одним из богатейших.

Должность, которую занимал при дворе Махмуддин, была уникальной, и не имела аналогов в земной истории. В его обязанности входило покупать для падишаха технические новинки, которые производили гномы.

Так сложилось исторически, что гномы поставляли во дворец падишаха свои механические игрушки. В прежние времена это были простые механические поделки: поющие золотые соловьи, крошечные фигурки танцовщиц, которые танцевали под это пение, серебряные кубки для вина, в которых вино оставалось холодным и свежим в самую сильную жару, и многое другое.

Однако в последние годы (здесь следует учесть, что для долгоживущего джинна этот термин имел слишком расплывчатое значение) прогресс шел семимильными шагами. Теперь у гномов развитая промышленность. Они производят множество действительно полезных и необходимых вещей. Достаточно вспомнить их средства для разговоров на расстоянии, или агрегаты для хранения пищи в замороженном виде.

В обязанности Махмуддина как раз и входило изучать все изобретенные гномами новинки. Он отбирал среди них то, что, по его мнению, могло пригодиться в дворцовом хозяйстве или лично падишаху. Он закупал эти предметы и представлял их владыке. Простенькие махинации с накладными позволяли Махмуддину получать свою долю с каждой такой покупки. Поставщиков гномов он также не обижал. В итоге все оставались довольны, дней не хватало, и жизнь была полна смысла.

Все изменилось после того, как гномы предложили Махмуддину кулон переводчик, такой же, который Коля носил на шее. Джинн с самого начала засомневался в необходимости иметь во дворце подобную игрушку. При дворе имелось достаточное количество профессиональных толмачей, которые прекрасно справлялись со своими обязанностями. К тому же никому не захочется, чтобы тебя мог подслушать каждый встречный гном.

Однако кулоны уже существовали, и все гномы при дворе уже носили их, а следовательно могли понимать джинов без переводчиков. Необходимо было срочно закупить партию таких кулонов, хотя бы для того, чтобы уравнять шансы. К тому же условия, которые предложил поставщик, выглядели слишком заманчиво. Скрепя сердце, полный нехороших предчувствий, джинн согласился на закупку пробной партии товара.

Падишах был в восторге. Он тут же роздал кулоны всем придворным с приказом носить их, не снимая. Испытание новинки назначили на вечер. В это время как раз должно было состояться вручение верительных грамот нового посла гномов при дворе падишаха.

Церемония прошла как по маслу. После того, как отпала необходимость переводить каждую фразу, что толмачи делали медленно и торжественно, процедура ко всеобщему удовольствию прошла быстро и по-домашнему. Довольные придворные устремились к накрытым столам. Через полчаса знатные джинны и гномы из свиты посла болтали, как старые знакомые, наслаждаясь возможностью общения без переводчиков.

Махмуддин сиял. Он дважды поймал на себе благосклонный взгляд падишаха и уже строил планы собственного возвышения. Все шло как нельзя лучше.

Через час с холодными закусками было покончено, и присутствующие были готовы приступить непосредственно к ужину. Открылись двери, и в обеденный зал стали вносить и ввозить горячие блюда. За слугами в зал вошли джиннессы, чтобы прислуживать гостям. За спиной у женатых джиннов встали их жены; холостякам падишах, как обычно, выделил своих жен из числа свободных в тот вечер.

Гномам из свиты, конечно, джиннесс не полагалось, но для посла было сделано исключение. В знак уважения, в тот вечер ему должна была прислуживать любимая жена падишаха.