Кодекс 632

Американец и португалец обменялись приветствиями и любезностями. Покончив с формальностями, Томаш приступил к отчету.

— Я изучил копии документов, которые раздобыл у вдовы, посидел в архивах в Лиссабоне, Генуе и Севилье и теперь могу точно сказать, что профессора интересовало происхождение Колумба, — сообщил Норонья. — Особое внимание он уделял именно генуэзским архивам. Теперь мне предстоит разобраться со всем, что удалось накопать, и понять, к каким выводам он пришел.

— Ответьте мне прямо, — попросил Молиарти. — То, чем занимался Тошкану, имело хоть какое-то отношение к открытию Бразилии?

— Поначалу имело. Но потом профессор узнал нечто такое, что увело его совсем в другую сторону.

— Что же он мог узнать?

— Этого я пока не знаю.

Молиарти опустил голову.

— Son of a bitch! — простонал он сквозь зубы. — Столько времени водил нас за нос.

За столом воцарилась тишина. Томаш выжидал, пока американец немного успокоится. Официант, безошибочно уловив момент, принес закуски: соте из фуагра с грушевым пюре и цикорием для Молиарти и террин из козьего сыра с сушеными помидорами черри и яблоком в карамели для Нороньи. Вид изысканно сервированных блюд приободрил Нельсона.

— Мне продолжать? — спросил Томаш, когда официант удалился.

— Да. Go on, — Молиарти зачерпнул ложкой соте. — Приятного аппетита.

— Спасибо, — кивнул португалец, пробуя сыр. — Давайте перейдем к документам из генуэзских архивов. — Он достал из портфеля папку, раскрыл ее и достал ксерокопию. — Экземпляр номер сто тридцать, письмо архиепископа Гранады миланца Петра Ангиерского графу Джованни Борромео от четырнадцатого мая 1493 года. — Томаш протянул листок американцу. — Взгляните.

Молиарти взял письмо и с несчастным видом вернул Норонье.

— Извините, Том, я не знаю латыни.

— Ох, простите! — Португалец отыскал в письме нужную фразу и ткнул в нее пальцем. — «Redita ab Antipodibus ocidinis Christophorus Colonus, quidam vir ligur».

— И что это значит?

— «Христофор Колон, генуэзец, первым достиг дальних западных земель». — Томаш достал из портфеля следующий лист. — А вот послание итальянскому кардиналу Асканио, экземпляр сто сорок два; в нем Колумба называют «Colonus ille novi orbis repertor», то есть Колон, первооткрыватель Нового Света. Заметьте, Ангиерский всюду пишет «Колон», а не «Колумб».

— Откуда взялись эти письма?

— Немец Якоб Корумбергер опубликовал их в 1511 году под заглавием «Legatio Babilonica», а миланец Арнальди Гильельми использовал в 1516-м в своей книге «De orbe novo decades». Это история Испании, в которой, кстати, полно ошибок.

— Вы видели оригиналы писем?

— Нет, они не сохранились.

— Но при переизданиях имя могли написать неправильно.

Томаш печально кивнул и отщипнул еще сыра.

— Это вечная проблема со старинными текстами. Практически со всеми, где упоминается Колумб. Нельзя с уверенностью сказать, не ошибся ли переписчик, не подделал ли кто-нибудь факты биографии адмирала. Иногда довольно одной закорючки, чтобы полностью изменить смысл написанного. Оригиналов писем Ангиерского не существует, есть только перепечатки одиннадцатого и шестнадцатого годов, а в них имя могли написать по-своему. И тем не менее для нас эти послания бесценны, ведь там речь идет о происхождении Колумба. Ангиерский утверждает, что человек, открывший Америку, был родом из Лигурии, но мог ли он знать наверняка?

— А этот Ангиерский был знаком с Колумбом?

— Некоторые историки полагают, что да, но в письме архиепископ называет его «некто Колумб». А так не пишут о человеке, которого знают лично, не правда ли?

— Пожалуй, — согласился Молиарти, ненадолго оторвавшись от соте. — Но, насколько я понял, Ангиерскому нельзя полностью доверять. Есть ведь другие источники, по которым выходит, что Колумб был из Генуи?

— Конечно есть, — улыбнулся Томаш. — В 1501 году еще один итальянец, точнее, венецианец, Анджело Тревизано подготовил собственный итальянский перевод первой редакции «De orbe novo decades» Ангиерского; в приложенном к переводу письме он прямо указал, что архиепископ «свел дружбу с генуэзцем Христофором Колумбом», подтверждая тем самым, что адмирал был родом из Генуи. Но профессор Тошкану ставил эту версию под сомнение. В его заметках полно ссылок на работы Байерри Бертомеу. Этот Бертомеу первым предположил, что Ангиерский фальсифицировал историю в угоду своим компатриотам. «De orbe novo decades» — скандальное, провокационное сочинение, созданное в пику Америго Веспуччи. Для его автора куда важнее потрафить читателям, чем рассказать правду. А читателям приятно было узнать, что la grande scoperta[67] Америки совершил итальянец.

— Хм, — хмыкнул Молиарти, потирая кадык. — Похоже, все это притянуто за уши.

— Разумеется, — обрадовался Томаш. — А что не притянуто за уши в истории с Колумбом? Идем дальше. В 1504 году Тревизано опубликовал свою собственную книгу «Мореплаватели Испанского королевства», и в ней снова упоминается «генуэзец Христофор Колумб».

Молиарти покосился на портфель историка.

— У вас есть копия?