Код возвращения

— Друзья наши заступились. Иван Петрович, этот, как его, Салтыков, потом Геннадий. Депутат тот, фамилию забыл. Когда звонки начались, шум поднялся, они от меня и отстали. Ничего конкретного у них ведь и не было. Схватили по беспределу.

Алик недобро усмехнулся.

— Ничего не было, говоришь? А откуда они мою фамилию знают? Откуда знают, что мы с тобой знакомы? Откуда знают, что я здесь объявлюсь?

При каждом вопросе Гуссейнов все ниже опускал голову.

— Кто остался в живых на базаре? — неожиданно спросил Алик.

— Лучник, а с ним еще один, но тот не в курсе наших дел. Кстати, их тоже Вампир задерживал!

До Гуссейнова и его приятелей начинало доходить, что дело оказывается не таким простым, как казалось.

— Вот Лучник и указал на тебя! А почему этот твой Вампир вышел на Лучника? Что произошло перед этим? Почему они зашевелились? Что этот Вампир ищет?

Гепард требовательно оглядел присутствующих, но те только отводили взгляды.

— Не знаете? А я вам скажу!

Он обличающе наставил указательный палец на Гуссейнова. Тот поежился. Вместо пальца мог мгновенно появиться ствол.

— Что-то случилось с курьерами! Вот почему они начали розыск! Вот почему этот Вампир идет по моему следу! И если бы вы меньше пили, а больше думали, то уже выяснили бы, почему начинку не доставили до сих пор!

— Мы все узнаем, Алик! — заверил Ильяс как приближенный к координатору. Но тот смотрел на него так же строго, как на остальных.

— Значит, так! Ты, Арсен, займись ментами. Через наших друзей разузнай все, денег не жалей! А ты, Ильяс, проверь больницы! Куда привозят раненых? С аварий там всяких, с пожаров?

— В «Скорую помощь» или ЦГБ.

— Вот и выясни, не привозили ли туда курьеров! Это такие ребята, что их без стрельбы не возьмешь! Скорей всего, убили их. Или ранили тяжело. Но это легко проверить.

Бараев шумно отодвинул стул и поднялся на ноги. Вслед за ним из-за стола встал и Гуссейнов. Неподвижно сидеть остался только Рохланов, так как ему лично не было отдано ни одного приказа.

— Хотя постой, я поеду с тобой. — Бекмурзаев одним глотком осушил бокал с минеральной водой и мягко опустил его на белоснежную скатерть. — И Заурбек с нами. А ты, Арсен, давай к нашим друзьям. Мы же не даром платим им большие деньги!

Официантка принесла заказ Алика, но тот встал и кивнул Ильясу.

— Расплатись за стол. Я есть не буду, некогда. Только воды еще выпью!

Ильяс поспешно налил еще один бокал. Пузырьки газа медленно поднимались со дна и лопались на поверхности. Алик жадно выпил, вытер рот тыльной стороной ладони. И совсем неожиданно сказал:

— Надо разобраться с этими: Лучником и Бычком. Если они выскочили сухими, значит — предатели! Тогда положите их в землю!

Гепард никогда не упускал деталей.

* * *

Даже в образе Сергея Лапина, коренного жителя Тиходонска, Макс никогда не был внутри здания Центрального райотдела внутренних дел. Только в отдельном помещении паспортного стола, которое вроде бы милицией не считалось. Однако в былые времена и дверь в основное здание была всегда открыта, в нее то и дело входили и выходили какие-то бомжеватого вида люди. Данью современной криминальной обстановке стала стальная запертая дверь с решетчатым окошком. После звонка в окошко выглянуло равнодушное молодое лицо, выслушавшее о цели визита. Фамилия начальника УР Рожкова сделала свое дело: лязгнул засов, дверь отворилась, к равнодушному лицу добавилось тело в зеленом бронежилете поверх формы и с коротким автоматом на плече.

— Подойдите к дежурному, — сквозь зубы сказал постовой. Скорей всего, он вовсе не испытывал к посетителю неприязни, просто у него была такая манера, которая никем из начальников не пресекалась. Он думал, что равнодушие и небрежность по отношению к приходящим в отдел гражданам — вещь вполне допустимая и обычная. В последнем он был на сто процентов прав: действительно обычная. В Англии констебль с такими манерами был бы немедленно уволен. Потому там подобное поведение не может стать обычным.

Продираясь между дверью и бронежилетом, Макс подумал, что если даже милицейская власть опасается преступных посягательств на себя, то это наглядно свидетельствует о состоянии законности и правопорядка. А также о способности власти защищать от этих самых посягательств своих граждан. К тому же все предосторожности напрасны, в газетах неоднократно сообщалось о нападениях на райотделы, расстрелах дежурной смены и захватах оружия или освобождении арестованных. Что толку в запорах, если в налетах всегда участвуют предатели из своих с равнодушными лицами и манерой говорить сквозь зубы. Когда Система прогнила, стальные двери тоже становятся трухлявыми.