Код Розы

– Скарлетт недостойна быть героиней, – продолжал Гарри. – Она просто эгоистичная стерва.

– Согласен, – зевнул Джайлз. – Кремень девка.

Маб закатила глаза:

– Ой, не дай бог, чтобы женщина в книге оказалась жестче пуховки для пудры…

– Не дай бог, чтобы женщина в жизни оказалась жестче пуховки для пудры! – воскликнула Озла. Ветерок играл ее темными кудрями. – Жизнь в военной зоне – это не только страсти и кипеж. Все мы теперь жестче, чем были пару лет назад, а ведь немцы не подпалили наши дома, как янки Тару. Почему бы это Скарлетт не быть жесткой?

– Считается, что она обожает Мамушку, но при этом ни разу не называет ее по имени. Вряд ли вообще знала, как ее звать, – снова завелся Гарри.

– Что-то ты слишком лично все это воспринимаешь, – лениво протянул Джайлз.

– Если бы твой тесть прямо спросил, есть ли в тебе негритянская кровь, ты, возможно, тоже воспринял бы это на свой счет, – отрезал Гарри.

– Книга не идеальная. – Бетт попыталась вернуть в беседу равновесие. – Но мне нравится Скарлетт. Не помню, когда мне в последний раз попадалась героиня, которая хорошо справлялась с математикой или просто умела разбираться с цифрами…

Однако Гарри и Джайлз уже сцепились и проигнорировали ее слова.

– Какой-то ты нежный, – говорил Джайлз. – Научись смеяться, Гарри. Хватит того, что ты темнокожий, – нет нужды становиться еще и тонкокожим.

Никто и глазом не успел моргнуть, как Гарри схватил Джайлза за воротник и приподнял в воздух. Бетт застыла в ужасе, видя, как его пальцы сжимаются в кулак, но Маб схватила Гарри за локоть, прежде чем он успел нанести удар:

– Ну не здесь же! Капитан Тревис увидит. Он и так рвет и мечет, с тех пор как куда-то делись те депеши из Третьего корпуса. Уволил двух девушек из отдела дешифровки просто за то, что они болтали о БП на станции. А вы собрались драться у него под окнами!

Лицо Гарри было искажено яростью. Но руку он опустил.

Джайлз изобразил раскаяние:

– Извини, старина. Я ничего такого не имел в виду. – Он протянул Гарри свою пачку «Житан»: – Мир?

– Иди на хрен, – отчетливо произнес Гарри, вскочил на ноги и побрел вдоль берега.

– Похоже, на следующий месяц стоит выбрать менее спорную книгу, – сказала Озла, пытаясь развеять тяжелую атмосферу. – Как вам, например, «Маленькая принцесса»?[59]

Маб повернулась к Джайлзу и задала ему головомойку. Несколько человек присоединились к ней – кто-то защищал Джайлза, кто-то с ним спорил. Бетт встала и пошла за Гарри.

Тот сидел у самой кромки воды, опершись локтями на согнутые колени и глядя на озеро. Когда Бетт села рядом, он бросил на нее быстрый взгляд и тут же отвел глаза.

– Жаль, я ему не врезал, – сказал Гарри.

– Дело ведь не только в том, что он сказал? – спросила Бетт. Она совсем не умела утешать, но понимала Гарри немного лучше, чем прочие, и потому решила хотя бы попытаться. Нет более надежного способа узнать человека поближе, чем провести двое суток бок о бок за одним столом, расшифровывая планы морских сражений. – В чем дело, Гарри? В работе? Или дома что-то не так?

– Шестьдесят четыре дня, – произнес Гарри.

– Что?

– Шестьдесят четыре гребаных дня, как мы не можем взломать переписку немецких подводников. – Гарри повернулся к ней, и Бетт увидела, как запали у него глазницы. – Стоило адмиралу Дёницу[60] настроить код для подлодок по другому ключу, чем для прочих судов, и вот, – он прищелкнул пальцами, – мы вне игры.

Бетт невольно вздрогнула.

– Тебе нельзя мне о таком рассказывать, – напомнила она.

– Ты ведь не знаешь ни названия ключа, ни прочих подробностей. Да и пол-БП, скорее всего, и так уже обо всем догадывается. Достаточно заглянуть в наши проклятые газеты, и количество потопленных британских кораблей за последние шестьдесят четыре дня бросится в глаза. – Гарри яростно рвал траву вокруг себя. – Мы выбыли из игры. И я понятия не имею, как в нее вернуться.

– У тебя получится. – Бетт вспомнила, сколько билась со взломом шпионской «Энигмы». – У меня на последний взлом ушло шесть месяцев.

– Но у нас нет ни одного криба. Ключ сменили – и все, ничего нет. Мы сидим день за днем, ночь за ночью, пытаемся просунуть хотя бы мизинец в запертую дверь, но ничего не выходит. Шестьдесят четыре дня беспрерывных неудач! Меня это сводит с ума, Бетт. Я уже просто теряю разум. Вижу перед собой новые и новые сообщения, бесконечные проклятые пятибуквенные блоки, днем и ночью, ночью и днем. И они появляются и появляются, без остановки. Даже когда сплю, крутятся перед глазами…

Его голос дрогнул. «Нервный срыв», – с упавшим сердцем подумала Бетт. Она проморгала, когда это случилось с Пегги, но теперь не сомневалась, что с Гарри происходит то же самое. Он был на грани, а Бетт понятия не имела, что с этим поделать. Ей хотелось сказать: «Давай я помогу». Быть может, в ПОН согласятся одолжить ее Восьмому корпусу, как Восьмой корпус одалживал им Гарри в горячую пору перед Матапаном? Но нет, сейчас в ПОН без нее не обойтись: Дилли нет, Пегги еще не поправилась после плеврита. А кроме них, никто не взламывал абверовские сообщения так же быстро, как Бетт.