Код предательства

Если картину представить в одном предложении, будет выглядеть так: «Красивая женщина с красивыми ногами читает Ницше». На ум приходят названия картин из подобного ряда: «Предчувствие гражданской войны», «Атомная Леда», «Апофеоз Гомера» и пр…

Уже за одно это Жамандыку, которому плохо везло с женщинами, вполне хватило, чтобы тихо меня ненавидеть. Громко было нельзя. Потому что, всё-таки Жамандык был моим начальником. Начальником курицы, которая несла для его организации золотые яйца. Так что ненавидеть меня ему приходилось в строгих рамках приличия.

Но он справлялся.

Жамандык под разными предлогами вычёркивал из программы мои передачи, отказывал в транспорте для оперативных съёмок. Следил за каждым моим шагом, чтобы уличить меня в связях, которые наглядно, перед всем коллективом, могли меня опорочить.

Но, как и всякого другого человека, и Жамандыка нельзя вот так, с ног до головы мазать чёрной краской. Когда меня скрутила неизвестная науке кондрашка, Жамандык лично приехал ко мне на дом и отвёз к народной целительнице, что жила далеко за городом.

Целительница пошептала, опрыскала меня святой водицей, и кондрашка отстала.

За что Жамандыку от меня было огромное спасибо.

Ну, так вот. Иду я по Актюбинску, по главному его проспекту, тут резко около меня тормозит японская иномарка. Этакое чёрное огромное чудовище, которому не хватало из навесных украшений лёгкого орудия и парочки пулемётов. Вседорожник, внедорожник. Подозреваю – амфибия, а в японском её девическом прошлом ещё и лёгкий танк.

Открывается дверь и навстречу мне выпрыгивает… мой бывший шеф, козёл, Жамандык Айжанов. Радуется, будто, наконец, меня мёртвого увидел, тянет в приветствии руку.

А мне что? Я всё плохое уже давно забыл. Помню только про бабку-знахарку.

Поздоровались. У Жамандыка всё хорошо. - Как у меня? У Жамандыка крутая иномарка, недавно купил. А ещё он издал книгу своих стихов. Нашёл спонсора и тот профинансировал Жамандыково счастье. – Ну, как там, в России? - И продолжал: - В облдрамтеатре устроили презентацию. Было много народу, спонсор дал ещё денег на пять ящиков водки и закуску. Очень тепло книгу принимали. – К нам надолго? – Наконец Жамандык решил хоть что-нибудь от меня услышать. Узнал, что на три дня и пригласил в гости. Прямо сейчас, с улицы, в гости к Жамандыку.

К Жамандыку не совсем. Бывший мой шеф повёз меня в гости к своей любовнице. Решил похвалиться. Теперь у него всё, как у людей: иномарка, любовница. И даже больше – ещё вышла книга. Он теперь ещё и великий человек.

Пройдут годы и, если в городе ещё останется, хоть одна, не переименованная улица, её обязательно назовут именем Жамандыка.

Или – площадь…

Гордость Жамандыка жила недалеко от вокзала.

По-видимому, дела у одинокой женщины шли неплохо: квартирка небольшая, но обставлена со вкусом, сделан евроремонт. Я знаю Жамандыка давно и не думаю, что от него на ремонт перепала хотя бы одна плитка для тёплого пола. Поэт был прижимист, как Киса Воробьянинов.

Дама его скупого сердца приехала из провинции, сразу нашла работу. На квартиру получила кредит и уже успела рассчитаться.

Может, оно и к лучшему, что за жизненное своё обустройство никому не была обязана?.. Тем более – Жамандыку?

Мы сидели в уютной зале на подушках. Клара – так звали Жамандыкову любовь – готовила чай. И, правда, интересная женщина. Ничего особенного, но задерживается на ней взгляд. Стройная. Ей, наверное, чуть за тридцать. Тонкий домашний халат. Под ним легко угадываются чёрточки-линии модного белья.

Любовница… Она одинока и не каждый день располагает такой роскошью, как мужчина. Когда придёт – тогда и счастье. Сегодня вот пришёл, но – с другом. Жамандык сказал – с другом. Какой он мне друг? Козёл…

Привстав на колени, Клара разливает по чашечкам чай. Как и положено восточной женщине, она немногословна. В основном слушает, улыбается.

Жамандык просит её показать свою книгу. Книжка Жамандыка стоит на видном месте, на серванте. С автографом автора, разумеется. Стихи на казахском языке. Я для приличия полистал. Махаббат… Махаббат… Любовь… Любовь… Конечно, о чём ещё может писать поэт? Даже такой, как Жамандык?..

– Ми, Александра Ибановища, твой рассказ с Кларой читали, - Жамандык сообщает неожиданную для меня информацию.

– Клара из своего посёлка, из Родниковки, привезла вашу районную газету.

– Как? – спрашиваю я Клару, - вы из России, из Родниковки?

И узнаю, что мы были почти соседями. Моя Белогорка – второе отделение колхоза Чилисай, а Родниковка – третье…

Тесен мир…

Ну вот, собственно, и всё.

Был я в Актюбинске и познакомился с Кларой из Чилисая.

Рассказывал мне Данька про своё половое увлечение, а я вдруг вспомнил про Клару. Не сказать, что так уж распространено среди казахов такое имя. Венеры встречаются чаще. А Клара из Родниковки – это уже совсем тепло.

И вечером, когда мы с Данькой открутили пробочку ещё у одной полторашки молодого краснодарского, я про свою Клару ему и рассказал. Про Жамандыкову.

Ещё думал – говорить – не говорить…