Код Иуды (СИ)

  «Подходящая фраза для описания шпионажа. Но это битва, которая выиграет войну. Где бы мы были сегодня без моего самого секретного источника? Мы были бы под нацистским сапогом, вот где. Если бы мы не знали заранее, куда собираются нанести удар самолеты Толстяка, они бы нас сокрушили ». Он навострил ухо, когда в парке снова залаяла пушка, а снаружи зазвенело стекло. «Когда мы выиграем именно этот раунд Битвы Заклинателей, мы должны дождаться, пока Америка вступит в бой. То есть после переизбрания Рузвельта ».

  «Если он будет переизбран, конечно, премьер-министром». Синклеру очень хотелось, чтобы у него была такая же степень знакомства, которую другие люди того времени достигли с Черчиллем. Брэкен, например, и Бивербрук и его тезка, Арчибальд Синклер, государственный секретарь по вопросам авиации, которые обедали в номере 10 в ночь, когда Черчилль спас миссис Ландемар и ее сотрудников. Но с тех пор, как он потерял Робина, ему становилось все труднее общаться; вся его энергия была сосредоточена на работе - отомстить за Робина и всех других прекрасных молодых людей, которые умерли.

  - Хорошо, он будет переизбран. Уилки называл его поджигателем войны. Вы ждете, пока FDR сделает несколько залпов - по нему. Он уже вооружает нас: однажды он будет сражаться вместе с нами. Об этом позаботятся японцы », - сказал Черчилль.

  «Битва фокусников». Синклер повторил фразу и спросил: «Когда вы придете писать историю этой войны, вы напишете именно об этой битве?»

  Черчилль быстро ответил. 'Вне вопроса. На самом деле мне придется парить над темными глубокими глубинами с некоторым апломбом. Даже замаскируйте их. Люди должны верить, что победу одержала чистая интуиция. Так оно и будет - с наставлением из этих темных, глубоких глубин ». Он решительно покачал головой. - Нет, мой рассказ о войне был бы слишком преждевременным, чтобы раскрыть ловкость рук фокусников. Однажды все вылезет наружу: так бывает всегда. Сначала Ультра, а потом, потом, то, что мы с тобой придумали. К тому времени это станет правильным: люди поймут, что мы натравили двух тиранов друг на друга, чтобы сохранить свободу ».

  «Но какой ценой? Миллионы жизней?

  «Их жизни», - отрезал Черчилль. «Вы бы предпочли, чтобы это были британские концерты?» а затем, вспомнив о Робине: «Прости, я забыл…» Снаружи стрельба стихала. Черчилль сказал: «Теперь все будет ясно. Но они вернутся сегодня вечером - согласно моему самому секретному источнику. Мне действительно очень жаль ...

  Это был единственный раз, когда Синклер мог вспомнить, как Черчилль волновался. Чтобы помочь ему, он сказал: «Как вы знаете, мы приняли ряд мер, чтобы усилить всю операцию по дезинформации. Хоффман является авангардом, но мы не хотим полностью полагаться на одного человека. Кто знает, может, он не пойдет на сотрудничество… »

  Черчилль сказал с несвойственной ему скромностью: «Расскажи мне о них, Синклер, расскажи мне о них».

  Синклер закурил трубку. Он напомнил Черчиллю, что целью следующего этапа учений было убедить Сталина в том, что Гитлер не готовился к вторжению в Россию.

  Чтобы добиться этого, британская разведка скармливала доверенным советским агентам ложную информацию, чтобы подорвать доверие к ним. В частности, Рихард Зорге, главный шпион Кремля в Токио. «Ему скармливали так много неверных фактов, что если и когда он предупредит Кремль о намерениях Германии, Сталин не поверит ни единому его слову», - сказал Синклер.

  «Мы также используем молодого человека по имени Филби», - продолжил Синклер. «Но по-другому. Он работает на британскую разведку, но его перевернули русские. Другими словами, двойной агент.

  - И вы собираетесь сделать его тройным?

  'Точно.' Синклер хотел, чтобы Черчилль перестал прыгать с ружья. «Очевидно, в Москве о нем очень хорошо думают, поэтому мы даем ему доступ ко всем видам секретных материалов в Лиссабоне. - Он наш иберийский специалист, - пояснил Синклер. «Или думает, что он есть».

  «Какого рода информация?» Прежде чем Синклер успел ответить, Черчилль ответил сам. «Я полагаю, что информация, полученная от немцев в Португалии, о том, что Гитлер не имеет абсолютно никакого намерения нападать на Россию в ближайшем будущем».

  Синклер вздохнул. Вот и все. Кто знает, возможно, однажды мы даже дадим Филби настоящее продвижение по службе; когда он станет идеальным средством для введения русских в заблуждение - после войны ».

  «За исключением того, что он будет дискредитирован из-за этого бизнеса».

  Синклер покачал головой. «Мы позаботимся о том, чтобы он наконец получил нужную информацию. Но уже поздно. Слишком поздно. Синклеру удалось улыбнуться.

  Черчилль сказал: «И когда он окончательно дискредитируется, когда он бросится к этому, каждый скажет, насколько простодушны были ваши люди, позволив ему действовать незамеченным…»