Код Горыныча

Насколько я знаю, ни в одной сказке не говорится, откуда Яга получила все эти путеводные клубочки и летающие ступы. Ни в одной сказке не говорится, с каких пор и на каких условиях служат Бабе-яге всевозможные гуси-лебеди, дикие собаки, подколодные змеи, черные вороны и зачарованные деревья. Волк, ястреб и щука, необходимые для добывания из яйца Кощеевой смерти, служат Ивану-царевичу каждый по одному разу и за то, что царевич сохранил каждому из них жизнь. Волшебный конь у Кощея в рабстве, он служит, потому что Кощей взял коня в бою, и до тех пор, пока какой-нибудь богатырь в бою же коня не отберет. Про слуг Бабы-яги ничего подобного сказать нельзя: они всегда ей служили, их служба никогда не кончится, они не получают за службу никакой награды, невозможно вспомнить никакого благодеяния, которое слуги отрабатывают, невозможно представить себе никакого подвига, за который Баба-яга отпустила бы слуг своих на свободу, и неизвестно вообще, хотят ли слуги награды или свободы. Они просто служат. Так было всегда. И так, по мнению Бабы-яги, всегда должно быть.

Однако же во множестве русских сказок наступает особенный день. Какой-нибудь царевич или какая-нибудь девушка идут к Бабе-яге выручать, соответственно, невесту или братца. Проходя через зачарованную рощу, окружающую избушку на курьих ножках, девушка подвязывает зачарованные березки лентами из своих кос. Поравнявшись с охраняющими избушку дикими собаками, царевич кормит собак мясом.

Потом обыкновенно следуют переговоры с Ягой. Яга обещает царевичу отпустить невесту (а девушке обещает отпустить братца) в обмен на службу. Яга уверена, что, сделав условленную работу, царевич с невестой или девушка с братцем не смогут уйти домой — их не пропустят дикие собаки и зачарованная роща. Яга рассчитывает съесть царевича, невесту, девушку, братца, да еще и попользоваться их умением мыть что-нибудь, убирать в избушке или что-нибудь мастерить.

Однако же дикие собаки и зачарованные деревья предают Ягу. Пропускают царевича, помогают бежать девушке. На упреки Яги коррумпированные деревья отвечают «Мы 300 лет тебе служим, ты ни разу не подвязала нас даже веревочкой, а девица подвязала лентами». А собаки отвечают: «Мы триста лет тебе служим, ты ни разу не дала нам даже сухой косточки, а царевич дал мяса».

Выясняется, что верность необязательна, поскольку отношения Яги со слугами не регулировались никаким договором, не являлись никакой благодарностью и не предполагали никакой заранее оговоренной награды.

И слугам даже не стыдно, что они предали хозяйку.

Лестница в небо

Если в черта русская сказка как-то еще с грехом пополам верит, путая впрочем, все мировое зло с мелкой болотной нечистью, то в Бога русская сказка не верит вовсе. Не верит ни в бессмертие души, ни в вечную жизнь, ни в обетованные небеса, ни в блаженство праведников. Ко всему вышеперечисленному русская сказка относится с таким богохульным цинизмом, которого даже в самые безбожные советские годы редкий достигал выпестованный комсомолом атеист. Небеса, рай в русской сказке не то что глухи или несправедливы, а просто нету, на взгляд русской сказки, никакого рая, а если и есть рай, то не для людей.

Оживить мертвого в русской сказке можно при помощи волшебства. Умереть понарошку, попав в некое заколдованное место, пока родственники ошибочно оплакивают твои труп, — можно. Но вот попасть на небо, ни после смерти, ни при жизни — нельзя. Потому что нет никакого неба.

Потому что (цитирую сказку «Как старик лез на небо» целиком): «Жили-были старик со старухой. Старик катал горошину, да и уронил наземь. Искали неделю, да и не нашли. А через неделю вырос из земли росток. Стали его поливать. Горошина взялась расти выше избы до самого неба. Горох поспел. Полез старик на небо собирать горох. Набрал целый мешок. Но как стал слезать, мешок уронил и старуху мешком убил. Тем и кончилось».

В этом резюме «тем и кончилось» мне слышится брюзгливое раздражение взрослого, которого ребятишки спрашивают про звезды: «Что это там за горох, дедушка, рассыпан в небе?» Дедушка отвечает посредством сказки: «Нет никакого неба, баловство одно, пойдите займитесь хозяйством».

Во многих вариантах сказки «Как старик лез на небо» высказывается презрение и к гороху (фасоли, бобам), стебли которого опрометчиво стремятся вверх. Рожь и пшеницу сказка считает хорошими растениями, питательными, горох и бобы считает растениями бесполезными, растениями, от которых «проку никакого, а один только дух». Мне трудно припомнить, чтобы кто-нибудь из воинствующих атеистов сравнивал человека, испускающего дух, и человека, испускающего газы. А русская сказка сравнивает.

И надобно помнить, что большинство известных нам сказок записаны в девятнадцатом веке. Русь уже девятьсот лет как крещена. Но русская сказка и через девятьсот лет не приемлет христианской модели мира, настаивает на том, что человек есть прах и ничего, кроме праха.