Код Гагарина

„Московиты и друзья их франки сделали окоп и крепко бились из него. Батый простоял сорок дней и ничего не мог сделать, пока не подошел его брат Шейбани с 60 000 войска. Увидев множество наших, московиты и франки бросили окоп и бежали в лес“.

В лес. В те годы семь московских холмов были покрыты очень густыми лесами. Деревья постепенно вырубались — понятно зачем: подавляющее большинство сооружений тогдашней архитектуры было основаны именно на древесине. Дерево шло на баржи и телеги, дровами топили многочисленные печи… Но к моменту монгольского нашествия в окрестностях Москвы лесов было еще великое множество. Так что название „Моссельвас“ оставалось вполне оправданным вплоть до позднейшего средневековья.

В русских летописях без особых подробностей рассказывается о взятии Москвы Батыем, однако некоторые фразы весьма примечательны, например: „безбожные Москву пожгоша и воеводу Филиппа Няньку убиша“. Кто такой этот Филипп и что это за фамилия такая — „Нянька“, летописные тексты умалчивают. Между тем Филиппом звали известного „франкского“ рыцаря, возможно даже, паладина, который был выходцем из Нанси — столицы Лотарингии, где находилась крупная штаб-квартира тамплиеров. Русские летописцы вполне могли из „Нанси“ сделать „няньку“. Не надо забывать, что дьяки-писари выходили из русского народа, язык которого был всегда необычайно гибок, порой излишне. Злой сборщик податей времен татарского ига, к которому соплеменники почтительно обращались „бабай-ага“ получил в нашем народе имя „баба-яга“, которая забирает непослушных детей. Так что здесь мы имеем дело с похожим искажением иностранного слова — в данном случае, фамилии рыцаря, одной из ключевых фигур в истории тамплиеров.

Прежде чем стать столицей светского государства, Москва длительное время была опорным пунктом, или комтуром, тамплиеров, который иногда еще называли „госпиталем“. Хотя, конечно, к храмовникам госпитальеры имели довольно отдаленное отношение. И, по некоторым данным, находились в конфронтации к своим „братьям во Христе“, чья успешная финансовая деятельность и все увеличивающееся состояние ордена вызывали зависть и раздражение у конкурентов; но в особенности — у светских и духовных правителей, включая как королей, которые были постоянными должниками тамплиеров, так и папскую курию, встревоженную излишней независимостью храмовников.

22 сентября 1307 года Королевский совет принял решение об одновременном аресте всех тамплиеров, находившихся на территории Франции. Приготовления к этой беспрецедентной для тогдашнего времени операции велись три недели в строжайшем секрете. Королевские чиновники, командиры военных отрядов, а также местные инквизиторы до последнего момента не знали, что им предстояло совершить: приказы сверху рассылали в запечатанных пакетах, которые предписывалось вскрыть лишь в пятницу, 13 октября. Тамплиеры были захвачены врасплох.

Обвинения, выдвинутые инквизицией против тамплиеров с подачи папы Климента V и короля Филиппа IV, были, как то часто случалось в Средние века, нелепы, вздорны и смехотворны. Практически по всем пунктам храмовники обвинялись в идолопоклонничестве, что в те годы, мягко говоря, не приветствовалось. Рыцари якобы поклонялись живым котам, засушенным головам и смоленым веревкам.

Уже многим позже тамплиерам начали приписывать ересь Бафомета — козлоподобного демона, который сегодня отождествляется с образом дьявола и де-факто является символом церкви сатаны. Этого обвинения, кстати, никогда не было в официальном списке, однако оно очень понравилось нечистоплотным историкам, а впоследствии его подхватили и раздули еще менее чистоплотные журналисты. А уже с их подачи беллетристы и (позднее) кинематографисты не раз и не два упоминали Бафомета в связке с тамплиерами, и это постепенно привело к тому, что в среде неспециалистов утвердилось мнение, что храмовники поклонялись нечистой силе вообще и Бафомету в частности.

Что, конечно, является полнейшим вздором.

Некоторые исследователи, говоря о роковой для ордена пятнице тринадцатого, заявляют, что сведения о грядущих репрессиях до руководства тамплиеров каким-то образом сумели дойти. Не вполне только понятно, почему многие высокопоставленные чины ордена, в том числе великий магистр Жак де Моле и генеральный визитатор Гуго де Пейро предпочли сдаться королевской охранке, вместо того, чтобы бежать, пока была такая возможность. Еще более странной кажется версия, что истребляемые тамплиеры умудрились вывезти состояние ордена из Франции, но отдали многих рыцарей, включая орденскую верхушку, на растерзание властям. Превалирующая доля сокровищ ордена европейским королям и римским папам и так не досталась, но кто тогда смог приобрести несметные богатства храмовников? Обратимся к фактам.