Код Гагарина

– Я серьезно. Люди из культов – это не обычные проходимцы, с которыми ты мог иметь дело. Это специалисты по промыванию мозгов, их обучают НЛП и прочим техникам влияния на людей. Очень серьезным и жестким техникам вплоть до гипнотических. К тому же наверняка в миссию вложены какие-то деньги, которые надо будет кому-то отработать. Ну, а что во все времена и у всех народов обычно искали и чаще всего находили того, кто будет отрабатывать тем или иным образом – про это ты и без меня отлично знаешь.

– И как тогда мне подстраховаться?

– Да очень просто. Как только они подкатят к тебе с каким-нибудь предложением, пусть даже безобидным на первый взгляд, постарайся разобраться, чем оно в будущем может для тебя обернуться. В крайнем случае можешь даже позвонить мне – я ведь неплохо разбираюсь в уловках, к которым прибегают ловцы душ.

С этими словами Павел даже улыбнулся белозубо. Похоже, он намекал на то, чтобы я информировал его о моих делах с арендаторами. Я хотел кое-что уточнить сразу же, но тут ему позвонили. Столяров достал мобильник и принялся разговаривать, как мне стало сразу ясно, с Эльвирой… «Солгулианцы», так он сказал. Вот ведь откуда мне знакомо это слово – что-то уж очень похожее было в названии организации-отправителя из Нью-Йорка… Черт, но куда же задевалось проклятое письмо?!

– … Да, я в летнем кафе у магазина «Надежда»… Ну да, а потом на Горную, в контору… Вводи, как обычно – «джизэс»… Сейчас уже едешь? А, ты скоро? Чудесно.

Павел закончил разговор и убрал телефон.

– Ну так что? Если вдруг почувствуешь что-нибудь неладное, дашь знать?

– Павел… Слушай, у меня есть небольшая просьба.

– Я тебя слушаю.

– Скажи мне, вы с Эльвирой все ваши дела обсуждаете? Я имею в виду, конечно, дела вашей церкви?

– В общем, да.

– А в частности?

– Да и частности, думаю, тоже.

– Так вот, моя просьба, можно сказать, личного плана. Эльвира практически каждый день общается с Татьяной. Домой к нам приходит. О чем-то они там беседуют. Я не знаю точно о чем, но мне это не очень нравится… Погоди, дай я закончу… Я точно тебе говорю – мы не ваши прихожане. Ты уже понял, наверное, что я за человек, и свою жену я вам тоже не отдам. Она мне самому нужна. Я ясно выразился?

– Зачем же так резко? Куда уж яснее…

– В общем, тогда без резкости: просто по-человечески прошу тебя передать Эльвире, чтобы она прекратила «окучивать» Татьяну.

Павел издал несколько невнятных междометий, и я продолжил:

– Ведь это всего лишь услуга за услугу, ведь так? Как только Эльвира перестанет давить на мою жену, я тут же начну тебя информировать о делах миссионеров…

«Но специально шпионить за ними я, конечно, и не подумаю», – добавил я мысленно.

– Хорошо, – серьезно сказал Павел. – Думаю, мы договорились. Я обещаю, что поговорю с Эльвирой на эту тему. Серьезно.

– Ну, тогда вот такой вопрос. Если не секрет, у тебя самого в этом есть какой-то интерес?

– Конечно, – нисколько не смутившись, заявил Столяров. – Я, как ты уже понял, давно не являюсь неофитом, и потому имею круг обязанностей более широкий, чем у рядовых посетителей наших собраний. У меня есть и определенный долг… И если я, например, сумею раскрыть истинную сущность и неблаговидные дела какой-нибудь секты, которая рядится практически под нас, то мне это определенным образом зачтется.

Глаза Павла прямо-таки засверкали от предвкушения будущих побед. Нет, что-то он уж очень сильно радуется – его прямо «прет» от возбуждения.

– И только-то? – я сделал вид, что разочарован «мелочностью» устремлений Павла.

– Да, это действительно не главное. Ты прав… Знаешь, что? Есть сведения, что американцы приехали в Сибирь для очень серьезных дел. Таких, что даже вслух говорить нельзя.

– Воровать ядерные секреты?

Павел даже скривился.

– По сравнению с целями солгулианцев – это мелочи…

– Да неужели?

Кажется, я имею дело человеком, умным до сумасшествия. Наверное, с Павлом что-то случилось на религиозной почве…

– Да-да! – Горячо заговорил Павел. – То, что они ищут, способно перевернуть мир… И если мы не просто не дадим им это сделать, а сами…

– Добрый вечер, Андрей, – услышал я женский голос.

Супруга Павла, оказывается, уже минуту или две как подъехала и теперь стояла рядом с нами, не вмешиваясь до поры до времени в беседу. Ее вишневый «ланос» стоял у обочины недалеко от кафе.

– Здравствуй, Эльвира, – отозвался я.

Несмотря на крайнюю степень корректности наших отношений, я приподнялся со стула, но при этом случайно поддал коленом по ножке легкого пластмассового столика и рассыпал табачный пепел. Порыв ветра тут же взметнул его и слегка запорошил Эльвире куртку. Эльвира слегка поморщилась; ясно, что этот мелкий инцидент вряд ли улучшил ее отношение ко мне… На Эльвире была темно-рыжая кожаная курточка, которая очень мило на ней смотрелась, оттопыриваясь на груди и сужаясь к талии. Я с интересом уставился на жену Павла, немного даже пренебрегая приличиями. Но меня в данном случае занимала вовсе не она, а ее куртка. И даже не сама куртка, а красивые пуговицы на ней.

* * *