Код Бытия

– Сейчас они отправляются во Всемирный торговый центр. Обратите внимание на этого парня! – восклицал он и в результате пропускал всю сцену.

В середине фильма Бакс ткнул Ласситера в бок и прошептал:

– Боже мой! Только взгляните.

Каллиста в шляпке с темной прозрачной вуалью и черном костюме появляется в траурном зале среди участников скорбной церемонии. Усопший покоится в открытом гробу, окруженном множеством цветов, он и Каллиста – сообщники. Каллиста неторопливо подходит к гробу и, преклонив колени, начинает молиться. Во всяком случае, так кажется зрителю до тех пор, пока камера не наезжает ближе. Здесь все видят, что она и «труп» отчаянно переругиваются сквозь стиснутые зубы.

– Дай мне ключ! – требует она.

– Не могу! Они увидят, как я двигаюсь.

– В каком он кармане? Я сама возьму!

– И бросишь меня здесь? Нет, так дело не пойдет!

К ужасу стоящего рядом распорядителя и изумлению остальных скорбящих, Каллиста начинает обшаривать карманы жмурика.

– Клянусь Господом, Вальтер, если ты не дашь мне эти хреновы ключи, я тебя убью!

– Ты не можешь меня убить, – произносит «труп», поднимая брови. – Я мертвец! И в этом – весь трюк!

Распорядитель церемонии хлопается в обморок, Каллиста хватает ключи…

– Стоп! – заорал Ласситер.

Схватив панель дистанционного управления, он нажал кнопку обратной перемотки.

– Господи! – запричитал Бакс. – Что вы делаете? Это же один из самых потешных кадров!

Ласситер поднял руку и издал нечленораздельный звук. Бакс часто закивал, вспомнив, что интерес Ласситера к Каллисте Бейтс выходит за рамки фильма и не имеет ничего общего с желанием поразвлечься.

– Открою-ка я еще баночку, – огорченно вздохнул телохранитель. – И может быть, раздобуду лед.

Ласситер кивнул не слушая. Он перемотал весь фильм и вернулся к сцене, которую хотел рассмотреть. К тому моменту, где скрытое под вуалью лицо Каллисты показывалось крупным планом. Он нажал кнопку «пауза», и кадр замер на экране.

Чем дольше Джо всматривался в изображение, тем меньше сомнений у него оставалось. Да, именно эта женщина присутствовала на похоронах Кэти и Брэндона.

Каллиста Бейтс.

Стоя в номере отеля «Комфорт» перед мерцающим экраном телевизора, Ласситер припоминал похороны так, как если бы это было кино.

Стоящие в прямоугольной могиле полированные деревянные гробы – большой и маленький, Кэти и Брэндона… На крышках белые розы, брошенные участниками церемонии. Последняя роза падает кинематографически медленно и чуть подскакивает при ударе о крышку.

Какой-то мужчина – да, это он, Ласситер, – стоит в стороне, готовый принять невнятные соболезнования тех, кто явился отдать последнюю дань уважения Кэти и ее сыну. Первой из всех незнакомых ему людей, а таковых большинство, к Ласситеру приближается привлекательная блондинка в черном костюме и старомодной шляпке с темной газовой вуалью.

На мгновение Ласситер пришел в себя и посмотрел на телевизионный экран, затем закрыл глаза, снова вернувшись к воспоминаниям.

Тогда на похоронах женщина показалась ему знакомой, но Джо никак не мог вспомнить, где он ее видел. Одна из соседок Кэти, а может быть, мама приятеля Брэндона по детскому саду? Мальчик был примерно того же возраста, что и Брэндон, с темными вьющимися волосами и смуглой кожей жителя Средиземноморья. Ласситер тогда смутился, что забыл имя женщины, и сейчас, закрыв глаза, он восстановил в памяти всю сцену. Вот, склонившись к ней, он спрашивает: «Я вас знаю?» Она качает головой и произносит: «Я встретилась с вашей сестрой в Европе».

Неожиданно экран ожил – время паузы истекло, – и Каллиста, сунув ключ в карман, начала расталкивать скорбную толпу.

Звук, наполнивший комнату, казался слишком громким, как будто кто-то включил его на полную мощность. Ласситер вырубил телевизор и задумался. На похоронах Кэти и Брэндона Каллиста, кажется, представилась и назвала имя своего сына. Джо был уверен в этом, но как ее зовут, вспомнить не мог. Не мог, и все – хоть убей.

Со вздохом сев на софу, Ласситер открыл банку пива. Каллиста Бейтс или Мэри Уильямс – безразлично – в ноябре была еще жива. Так же как и ее сын. Но живы ли они сейчас? И если да, то где они?

Ввалился Бакс с пластиковым мешочком, наполненным льдом.

– Эй, – произнес он, указывая на темный экран, – спасибо, что подождали. Ценю.

Они прикончили пиццу, выпили большую часть пива и досмотрели фильм. Ласситер несколько минут едва смотрел на экран, но вскоре вышел из задумчивости, вновь стал смеяться и все время ждал, что Бакс подтолкнет его под локоть. Когда фильм закончился, Ласситер принял душ, а Бакс сделал несколько телефонных звонков. Они прослушали новости и понаблюдали, как «Никс» разносят «Буллетс». Затем Бакс поднялся.

– Достаточно, – произнес он. – Я отправляюсь давить подушку. Буду за дверью, поэтому если что… Салют!

Салют. Вуди часто употреблял это слово. Вспомнив о Вуди, Ласситер вспомнил или почти вспомнил еще кое-что, но окончательно сформулировать это не смог. Определенно это было нечто, связанное с установлением личности Мэри Уильямс – второй ипостаси Каллисты. Внезапно его осенило: