Код бикини. Часть 2 (СИ)

Эту проблему удалось решить через Коляна. Он под-ставил Шлёму с наркотой, и того надолго закрыли бундесы. Но Колян поступил как настоящий приблатненный дебил, сдав младшую заодно с еврейчиком. Сначала все гнал, что заложил ее для надежности, а потом раскололся, что она ему когда-то не дала, и теперь он ей, вроде как, отомстил. У новых блатарей начисто отсутствует понятие, как надо обращаться с бабами. Видел бы он эту недотрогу на корабле, перегнутую через диванный валик... Правда, ответка ее тогда была жесткой, ничего не скажешь. Но сама же и слабину дала со спасательным кругом. Не довела дело до конца, батончик неразумный...

Когда Колян ее подставил, была мысль его убрать или хотя бы отправить вслед за ней на нары. Но это желание быстро прошло. Было даже неплохо, что младшую ненадолго закрыли - теперь можно было спокойно заняться старшей без риска их неконтролируемого контакта. Она к тому времени стала часто ездить за границу, и в первую очередь следовало узнать, на какие деньги. Может, все же, существует где-то этот заветный загашник?

Перехватил ее в Париже. Прикинута дорого, витрина подтянутая, брюлики в ушах. Настоящим баблом попа-хивает. После пластики не признала, конечно. На контакт пошла легко - бабы всегда чувствуют последнюю дачку судьбы...

Но в Москве у нее оказалась всего лишь двушка в Теп-лом Стане. Ну, не может человек, поймавший серьезный фарт, жить в Теплом Стане. Нервы тогда сдали немного, приголубил ее сапогом и тут же в аэропорт. Очень вов-ремя, как потом выяснилось...

Нельзя было нарушать свою же заповедь - любое дело должно быть доведено до конца. Ведь видел же Коляна этого насквозь, знал, что он мстительный, но не развел с ним все рамсы. А он за одного только "дебила" в свой адрес, за презрительную усмешку решил оборотку дать. Как говорится, сыграть на опережение. Стуканул, иуда, ментам, что есть, мол, такой иностранец - с виду торговый агент, хотя на самом деле контрабандист... Так что история в Теплом Стане вышла вовремя, и ментам осталась только вонь от сгоревшего керосина из двигателей "Боинга". Тем не менее в Москву пока лучше было не соваться.

Оставалось пощупать младшую в тюрьме. Предложить ей помощь, подружиться, а дальше уже действовать по обстановке. Но с самого начала все пошло не так. Свидание разрешили, она вышла, поглядела равнодушно, сказала, что знать не знает никакого дяди из Гамбурга, развернулась и ушла. Пришлось дачку, что с собой привез, презентовать другой арестантке - та тоже свиданки дожидалась. Разговорились. Она оказалась шлюхой из Венгрии по имени Магда. Девка ногастая, крепкозадая. Работала на трассе под Мюнхеном, отбивала хлеб у местных блядей. Те решили с ней разобраться, прихватили ее вчетвером. В итоге у одной путаны был сломан нос, у другой выбит каблуком глаз, остальные разбежались сами. В общем, объект достойный уважения. А когда выяснилось, что она однокамерница младшей, то вербануть ее стало просто необходимо. С учетом ее положения, это было не-сложно - еженедельные посещения, передачи, небольшие суммы, разговоры за жизнь.

Через два месяца Магда откинулась, и общение стало регулярным. Платная любовь позволяла маскировать реаль-ный интерес. Бывшие сокамерницы поддерживали перепи-ску. Магда была неряхой во всем, кроме секса, ее письма в беспорядке валялись на столе, и прочесть их можно было без особых ухищрений. В них звучала одна и та же тема - встреча с подругой в Москве после освобождения, после чего ее жизнь должна была резко измениться к лучшему. Создавалось ощущение, что эта встреча была обязательным условием благодатных перемен, неким ключом, разделен-ным на две половины.

Срок освобождения младшей близился, а появляться в Москве было все еще опасно. Пришлось ее встречу со стар-шей отложить с помощью нехитрой комбинации. Она све-лась к написанию двух писем: одного якобы от Магды к старшей в Москву, а другого - от Ады, выдуманной мос-ковской подруги старшей, к младшей в тюрьму. В обоих письмах сообщалось о скоропостижной смерти каждой из подруг.

Магда во время очередного сеанса любви поделилась новостью: младшая освободилась и уехала в Израиль. Еврейчик тоже скоро откинулся по амнистии. Впрочем, было уже не до них. Жизнь в России стремительно менялась. Наступали небывалые времена. Для тех, кто хорошо знал страну изнутри, возможности открывались фантастические. Бояться было больше нечего, и бизнес удалось раскрутить заново, не пересекаясь до поры с Коляном.

Когда же страна была в целом благополучно разворо-вана и поделена, наступил закат "золотого века" баснословной коммерции. Вообще говоря, сказочные вре-мена продолжались, но лишь для ограниченного круга приближенных к новому пахану, подмявшему под себя страну, податливую, как барышня из фабричного поселка в пригороде Иваново.

Наступил момент для завершения так надолго заморо-женной операции. Следовало "оживить" обеих подруг с помощью новых писем, свести их вместе, явиться в нужный момент самому и решить все вопросы.