Код белых берёз

"Харьковский тракторный завод стоял перед особой проблемой. Он был построен "сверх плана". В 1929 году крестьяне вступали в колхозы быстрее, чем ожидалось. В Харькове гордые украинцы построили свой собственный завод "сверх плана". Весь металл, кирпичи, цемент и трудовые ресурсы были уже распределены на пять лет вперед. Только убедив металлургические заводы дать продукцию сверх плана, Харьков смог получить металл. Для выполнения работ, не требовавших высокой квалификации, десятки тысяч людей – конторские служащие, студенты, профессора – работали в свободное время… Каждое утро в половине шестого мы видели приходящий специальный поезд. Поезда в лентах и знаменах привозили толпы людей, каждый раз других, но всегда веселых. Говорили, что половину неквалифицированных работ выполнили добровольцы". Такому же вдохновению подвергалась и молодёжь: «Энтузиазм… а к годам первой пятилетки другого слова не подберёшь, именно энтузиазм вдохновлял молодёжь на ежедневные подвиги» – Писал Илья Эренбург.

Этих людей не назовёшь уже рабами. Они не будут сидеть у ног господина, и потакать бессмысленности его затей. Они не будут бессмысленно тратить свои силы, ресурсы страны. Они хотят стать учёными, лётчиками, пожарными. Героями. А героями хотят стать лишь люди находящиеся на вершине.

Так Птица-тройка стала и шашкой Чапаева в стихах Ильи Эренбурга:

В кастильском нищенском селенье,

Где только камень и война,

Была та ночь до одуренья

Криклива и раскалена.

Артиллерийской подготовки

Гроза гремела вдалеке.

Глаза хватались за винтовки,

И пулемет стучал в виске.

А в церкви – экая морока! –

Показывали нам кино.

Среди святителей барокко

Дрожало яркое пятно.

Как камень, сумрачны и стойки,

Молчали смутные бойцы.

Вдруг я услышал – русской тройки

Звенели лихо бубенцы,

И, памятью меня измаяв,

Расталкивая всех святых,

На стенке бушевал Чапаев,

Сзывал живых и неживых.

Как много силы у потери!

Как в годы переходит день!

И мечется по рыжей сьерре

Чапаева большая тень.

Земля моя, земли ты шире,

Страна, ты вышла из страны,

Ты стала воздухом и в мире

Им дышат мужества сыны.

Но для меня ты – с колыбели

Моя земля, родимый край,

И знаю я, как пахнут ели,

С которыми дружил Чапай.

1939 год.

А для русской цивилизации совершенно равны все, кто принимает её образ жизни – и еврей, и татарин, и украинец, и калмык и удмурт. Она не признаёт наций и существует ради доброй и мирной жизни всех людей. Эх, такая вот Птица-Тройка.

Глава 4. От эволюции к революции

Этот анекдот уже стал притчей во языцех. Но в моём разоблачении тогдашнего самодержавия имеет не второстепенную роль. Вот он: «Существует забавный исторический анекдот: будто бы Александр III поручил Победоносцеву, своему учителю и уважаемому советнику, проверить слух, что отцом Павла I был не Петр III, а Сергей Васильевич Салтыков, первый любовник будущей императрицы Екатерины II. Победоносцев вначале сообщил императору, что, в самом деле, отцом мог быть Салтыков. Александр III обрадовался: «Слава Богу, мы – русские!» Но потом Победоносцев нашел факты в пользу отцовства Петра. Император, тем не менее, обрадовался снова: «Слава Богу, мы – законные!».