Кобра под подушкой

— Я забыл, что мне могут позвонить из Лондона и придется вести самому машину, — объяснил он. — Лучше воздержусь от коктейля.

Лилиан стала рассказывать о том, как они вчера ходили в район Сохо и нашли в одной лавочке забавные игрушки и флейту для заклинания змей.

— Мистер Мухин научился играть на флейте, как настоящий заклинатель. — Вытянув шею, Лилиан сузила глаза и стала двигать головой. — Кобры очень любят музыку…

Зазвонил телефон. Пимброк взял трубку. Голос Эймза сообщил: дело закончено, все в порядке, гостей можно отпустить.

Пимброк подлил гостям коктейль, а себе в рюмочку вермут. Затем провозгласил тост:

— За тех, кто умеет заклинать женщин!

— Как называется ваш коктейль? — спросила Лилиан.

Пимброк ответил не сразу.

— «Поцелуй Борджиа».

— Зловещее название. — Лилиан пристально посмотрела на бокал, потом на хозяина: — Чезаре Борджиа, кажется, был знаменитым отравителем?

Пимброк кивнул головой и включил радио. Передавали Стравинского сперва «Рэгтайм», потом мистерию «Персефона».

По окончании музыкальной передачи Лилиан встала и, слегка пошатнувшись, оперлась на руку Пимброка.

— Такое ощущение, как будто веревка на горле. Это, наверно, действие коктейля. Надо ехать. Мы приехали в машине американского посольства, ее нельзя держать слишком долго.

— А у меня ломит затылок, — медленно произнес Мухин. — От коктейля или от Стравинского. Или от того и другого вместе.

Пимброк проводил гостей до машины. Лилиан уселась рядом с шофером, попросила Пимброка наклониться и шепнула ему на ухо:

— Заставили нас пить эту штуку, а сами пили другое. Имейте в виду, я сказала в отеле, куда еду. Поэтому, если со мной что-нибудь произойдет, все сразу выяснится.

Она подставила ему ухо. Пимброк ответил тоже шепотом:

— У «Поцелуя Борджиа» одна особенность: все следы испаряются полностью. Ни один эксперт не сможет доказать факт отравления.

Он помахал рукой и захлопнул дверцу. Поднявшись к себе, он позвонил профессору Шаттлбюри. Тот попросил его немедленно прийти.

IV

У профессора сидел Эймз. На письменном столе среди книг и толстых папок красовались две большие бутылки с этикетками «Водка Смирнофф». Эймз сидел в кресле, закрыв глаза, бледный, утомленный.

— Я не зря трудился? — громко спросил Пимброк.

Профессор показал жестом: говорите тише.

— Все прошло нормально, ему помогал капитан Робинз из пятого отдела. К сожалению, ничего существенного. Опять газетные вырезки и черновые заметки несекретного характера. Критикует нас за то, что тянем в Африке. — Профессор посмотрел на Эймза. — Он только что приехал, был у начальства, докладывал и очень расстроился. Он же не виноват, что русский предельно осторожен с бумагами.

— А под подушкой искал?

— Говорит, что искал. Нашел там папку с черновиком статьи о черчиллевском плане дунайско-балканской федерации. И там же лежала странная дудочка, кажется, индийская.

— Это флейта для заклинания змей, — сказал Пимброк. — Русский уже научился заклинать. Теперь ему остается только завести змею. А у американки был?

— У нее только косметические и кулинарные рецепты, письма от тетушек и школьных подруг и данные о курсе акций. Она, оказывается, очень интересуется биржей. А в чемодане, так же как и у Мухина, дешевые игрушки. — Профессор наполнил две рюмки водкой. — Ничего, рано или поздно, но найдем то, что хотим найти. Только надо запастись терпением. Испанцы говорят: терпение второе мужество.

Профессор и Пимброк чокнулись и выпили. Закусили соленым миндалем.

— Могу вас порадовать, — сказал профессор. — Один из моих планов утвердили, и создана специальная группа для реализации этого плана.

— Против русских?

— А что?

— Откровенно говоря… — Пимброк отвел глаза в сторону, — мне не совсем нравится наше отношение к ним. Они все-таки наши союзники. Нечестная игра.

Профессор зевнул и похлопал двумя пальцами по губам.

— Для разведчика человечество делится не на врагов и союзников, а на тех, кем надо интересоваться и кем не надо. А разведчик обязан интересоваться всеми. Но я могу успокоить вас — на этот раз мой план направлен против немцев. Вы назначены в эту группу.

Пимброк кивнул в сторону Эймза.

— Он лопнет от зависти.

— Его направляют в Испанию по такому же делу. У него тоже будет занятная работа. Как вели себя ваши гости?

— Я их угостил коктейлем. Пили с удовольствием.

— Это хорошо, что они не боятся пить у вас. Может быть, действительно придется… — профессор сделал такое движение, как будто зачеркивал что-то. — Считайте, что сегодня у вас была репетиция.

Записи Пимброка (Март — июнь, 1943)