Книга последних слов

Граждане судьи, гражданин прокурор и товарищ адвокат, я вовсе не думаю защищаться, ибо принял резкое решение вести на этом процессе наступательную линию, а там – будь что будет. Приговор меня не интересует вообще. Я на вашем месте применил бы к такому человеку, как я, высшую меру – расстрел. Потому что я неисправимый. Но не потому, что я нехороший. Нет. Я – хороший. Здесь вот шесть свидетельниц защиты, начиная с домработниц Фени и Дуси и кончая близкими мне дамами сердца, в унисон говорили о моих недюжинных – смотрите листы дела 218-236 – способностях.

Я неисправимый, ибо, выйдя за пределы казематов и лагерей, я буду продолжать деятельность, связанную с моим призванием в жизни. Я родился коммивояжером и умру им. Разве коммивояжер плохая профессия? Замечательная – смотрите спектакль Артура Миллера «Смерть коммивояжера». Коммивояжерство – это значит продавать за определенные проценты различные товары широкого и узкого потребления и при этом путешествовать. Чем плохая профессия? А главное – она нужна людям. Но что же случилось с моей жизнью, и почему она взяла курс на перекос, что и привело ее на эту скамью подсудимых?

Еще в десятом классе, когда юноша обдумывает житье и решает делать жизнь с кого, я увидел спектакль Миллера и понял, несмотря на трагическую концовку, что я родился коммивояжером. Я заявил об этом в комитет ВЛКСМ. Там меня подняли на смех и заклеймили низкопоклонником Запада. Я пошел выше. Везде встречал непонимание и враждебность. Тогда я добился приема у одного из секретарей ЦК КПСС. Он выслушал меня, затем затопал ногами и заорал, что коммунисты являются последовательными материалистами и что никаких коммивояжеров в стране развитого социализма быть не может до изобилия товаров широкого потребления, но и при коммунизме такие жучки, как я, не будут допущены до распределительной деятельности. По указанию этого секретаря – через два дня после беседы со мной он неожиданно умер – меня принудительно поместили в психбольницу. Выйдя из нее и не находя нигде в стране применения своему призванию, я занялся частной предпринимательской деятельностью.

Да, я приезжал в различные города и предъявлял удостоверения различных организаций типа инструктора ВЦСПС по общественно полезным путешествиям. Я красноречиво убеждал ректоров периферийных университетов выделить средства на поездку особо выдающихся студентов и аспирантов в Москву с целью посещения выставок зарубежных стран для ознакомления с враждебной и дружественной техникой.

Главным моим козырем был следующий. Причем выкладывал я его на встрече со студентами и преподавателями. Я не намекал, а прямо говорил, что в целях поощрения таких поездок ВЦСПС, по согласованию с ЦК КПСС, организует для экскурсантов закрытую продажу джинсов и джинсовых костюмов производства лучших американских фирм. Там же желающие смогут приобрести целый ряд дефицитных товаров, как-то: кассеты, диски с рок-музыкой, жевательную резинку, усовершенствованные противозачаточные средства, майки с портретами Аллы Пугачевой, Райкина, Никулина, Гагарина и майки с надписями «Слава родному советскому правительству», «Малая земля», «Возрождение», «Целина» и «Руки прочь от Никарагуа».

– Само собой, – говорил я убедительно и, между прочим, сам себе глубоко верил в те минуты, – можно будет купить консервную продукцию враждебных и дружественных стран, лифчики, бикини-трусики, станки для бритв, косметику, жвачку, модные очки, галеты, ананасный сок, виски-скотч, неразрываемые колготки и хлопчатобумажные изделия французских фирм. Там же будут проводиться закрытые просмотры зарубежной продукции без вырезанных сексуальных сцен, с которыми должны быть знакомы комсомольцы в целях борьбы с сексуальной революцией в городе и деревне.

Не могу не заметить здесь в плане полного признания, что мне действительно казалось во время моих завлекательных выступлений, что я, словно добрый и вездесущий коммивояжер, снабжаю милых девушек и парней всеми теми вещичками и мелочами, всем тем барахлом, о котором они только читают, мечтают и которому придают слишком большое значение исключительно из-за его недоступности…

Вы бы слышали, какими аплодисментами прерывалось каждое мое выступление на собраниях комсомольских активов университетов и институтов. Вы бы видели глаза, горевшие от одного только предвкушения поездки в Москву и хождений по закрытым промтоварным лавчонкам зарубежных промышленных выставок!…

– Конечно, – добавлял я, – поедут самые лучшие по показателям учебы и общественной деятельности, но обиженных быть не должно. Каждому экскурсанту разрешено будет приобрести для непоехавших друзей и подруг одну пару джинсов и предметы косметики. Рекомендую взять с собой не менее двухсот рублей на экскурсанта.

Кстати, граждане судьи, деньги с частных граждан я никогда не брал. Частные граждане несли от меня исключительно эмоциональный урон…