Книга Иисуса Навина

При таком истолковании непросто объяснить, почему чудесная и превосходная манна, «хлеб ангельский» (Пс. 77:25) сменяется на грубую и худшую пищу, да еще в награду. Уклоняясь от подобных вопросов, Ориген просто риторически вопрошает: «И почему за прекращением лучшей пищи следует пища менее хорошая, как не потому, что смысл более важный и истинный содержится в духовном понимании, а не в литературном тексте?»[368]. Как всегда, Ориген пытается найти «дух смысла в презренной плоти буквы».

В святоотеческой литературе хлеб Ветхого Завета – прообраз Тела Христова. Такое понимание основывается на словах самого Христа (Ин.6:32–33, 58). Святитель Ириней Лионский так истолковывает Нав. 5:10–12: «Моисей дал манну в пищу отцам, а Иисус – хлеб, как начатки жизни, прообраз тела Христова, как и Писание говорит, что манна Господня прекратилась, тогда как народ стал есть хлеб от земли»[369].

Итак, обновив через обрезание завет с Богом, совершив первую на обетованной земле Пасху и вкусив плодов этой земли, Иисус Навин и его народ готовы к тому, чтобы изгнать из Ханаана его обитателей и войти во владение «текущей молоком и медом» землей.

Вождь воинства Господня (5:13–16)

Последний эпизод 5-й главы очень загадочен. Это единственное место во всем Священном Писании, где мы встречаем hvhy=abj=rs, Вождя воинства Господня[370]. Тот ли это ангел, что сопровождал Израиля в годы его странствований по пустыне и должен был ввести в землю обетованную? «Вот, Я посылаю пред тобою ангела хранить тебя на пути и ввести тебя в то место, которое Я приготовил» (Исх. 23:20). Кто он, этот загадочный персонаж 5-й главы книги Иисуса Навина?

В раввинистической литературе Сар-Цва-Яхве идентифицируется с «ангелом лица Господня», Метатроном, или с архангелом Михаилом (Дан. 12:1)[371], хранителем израильского народа.

Один из современных иудейских писателей, глава израильского Института талмудических публикаций Адин Штайнзальц, интерпретирует это загадочное событие в связи тем духовным различием, что, согласно мидрашам, существовало между Иисусом Навином и его учителем Моисеем: «Мидраш, говоря о различии между Моше и Иошуа, указывает на эпизод, произошедший перед завоеванием Иерихона, когда Иошуа преклонился перед «предводителем воинства Бога». Как обычно, мидраш основывается на духе библейского повествования, а не на его буквальном изложении, и в данном случае вкладывает в уста ангела, представителя Воинства Небесного, следующие слова, объясняющие причину его появления: «Когда жив был Моше, он не хотел видеть меня, но теперь ты можешь принять меня, чтобы я мог помочь народу Израиля». Эта ситуация становится понятной, если учесть, что Моше сам находился на уровне ангела, который был послан народу Всевышним, и поэтому не нуждался в другом посланнике Всевышнего, но Иошуа была необходима помощь свыше»[372]. Согласно иудейскому пониманию, Вождь воинства Господня – тварный ангел, пусть даже и самый высший из ангелов. Именно так раввины объясняют все ветхозаветные теофании. Тот, пред кем человек предстоит во время богоявления – не Сам Бог, а Его посланник, Ангел Яхве, или Ангел лица Яхве. Человек видит и слышит ангела, но обращается не к ангелу, а к Богу, поклоняется не тварному ангелу, а Богу. Именно поэтому и говорится чаще всего, что «явился Господь». Так это понимается в иудейской традиции.