Княжна ночных воронов

— Какой он старый! — возмущенно вскинула на меня взгляд княжна и, мстительно прищурившись, добавила. — К нему вон, некоторые драконьи лорды сватаются, не отгонишь.

После её слов я тут же вспомнил, как посчитал незнакомого врана обернувшейся княжной, рассыпался в любезностях и уговаривал вернуться к налаживанию семейной жизни. Какое-то странное бульканье заклокотало в горле, прорываясь наружу, челюсть повело так, что сколько не старался, удержать не смог.

С громких всхрапом и фырканьем, напоминающим ржание Мрака, я начал смеяться, да так, что и вспомнить не смог, когда я так хохотал в последний раз. До слёз и болящего от напряжения живота. Княжна продержалась не намного дольше меня.

Очень скоро мы оба свалились на пол и смеялись. И каждый взгляд друг на друга приводил к новому взрыву хохота. Успокоились мы не скоро. Я сидел на золоте и вытирал слёзы от смеха, а рядом сидела княжна, уткнувшись мне лбом в плечо, и то ли всхлипывала, то ли подхихикивала. Но мне это напомнило ещё кое о чём.

— Яромира, на счёт того, что я пообещал тебя наказать… — тогда, от злости и разочарования слова вылетали легко, а сейчас я не мог подобрать таких, чтобы всё объяснить.

— Эдгар, — серьёзно и внимательно посмотрела на меня Яромира, как будто и не смеялась сейчас вместе со мной. — Иногда, нужно уметь делать для себя невозможное. Например, извиняться.

— Я это сделаю. — Кивнул я жене. — Выйдем отсюда, соберу всех…

— Зачем? — вдруг спросила Яромира, удивив меня в очередной раз. — Мне твоё унижение что-то даст? Или в жизни лучше станет? Я ведь не этого хочу. Просто если дальше моя жизнь у драконов будет проходить по такому правилу, где война случится, то виновата буду я. Если телега перевернётся или лошадь падёт, то и тут я отметилась. А если у кого что заболело или прыщ вскочил, то тут ну точно я над драконами поиздевалась. То долго я не продержусь! Я ведь тоже думала перед тем, как брат дал согласие на то, чтобы встать перед жребием. И тоже взвешивала, чего во мне больше, что сильнее? Ненависть или желание спасти наши народы? Я понимаю, что я намного младше тебя, и не правила ни дня. Всю жизнь провела под надёжной защитой. И возможно кажусь тебе глупым ребёнком. Но я хочу, чтобы небо и крылья роднили наши народы, а не становились причиной бесконечной вражды. И одна я не справлюсь.

— Нет. Ты не глупый ребёнок. И в твоих простых вроде словах мудрости больше, чем во всем собрании глав кланов! — прижал я её ладошки к своим губам.

Умела княжна, как я заметил, удивлять. Она действительно была очень юной, едва достигшей брачного возраста. Но поступала порой с мудростью, которую редко встретишь и у уже более взрослых и опытных лордов и леди.

Она многое решала сердцем, но из-за того, что в ней не было злобы и фальши, по крайней мере, я этого не увидел за всё время, что её знал, эти решения оказывались вернее тех, что принимались исходя из расчёта и потому, что так было привычнее. Сейчас я, конечно, не понимал, с чего я вообще поверил в саму мысль, что княжна вдруг решит срывать свою злость и обиду на Мраке? И счастье, что Небо уберегло меня от ещё большей ошибки, что я не успел причинить ей вреда, а обидел только словами.

Нет, княжна не опустится до того, чтобы мстить слабым. Просто потому, что это недостойно в её собственном понимании.

Я старался обратить её внимание то на одно, то на другое.

— Ну да, красиво, богато! — кивнула она, перебирая россыпь колец с драгоценными камнями. — О! Если вот так надеть, то прямо парадно выходной кастет. Пальцы прикрыты, а в лоб кому такой ручкой отвесишь и сразу у человека прояснение в голове. До искр из глаз.

Зато вот увидев вазу с гравировкой в виде растительного орнамента, покрытого эмалью, моя птичка долго не могла от неё оторваться, с восторгом рассматривая работу древних мастеров. Про себя решил, что позже найду весь комплект, таких ваз должно быть четыре, и отнесу в её комнаты. Дракон внутри довольно рыкнул, согласившись с этим решением. Вот странно, расставаться даже с мизерной частью сокровищ всегда было трудно, а тут даже и сомнений нет.

— Вот тут Мириох и должен храниться. Но не хочет. — Показал я нишу в стене сокровищницы, украшенную резьбой.

Подставка под ожерелье, стоявшая здесь, была пуста. Хотя резные створки, закрывавшую нишу, были заперты, а зачарованный хрусталь, вставленный между серебряными прутьями створок, цел. Яромира всё внимательно осмотрела, несколько раз осмотрелась и рассмеялась.

— Я знаю этот фокус. Подобное прячется в подобном. Видно охранное заклинание настроено по этому принципу. — Довольно улыбалась она. — Ожерелье отражается сквозь хрусталь от золота и "уходит" со своего места. Прячется.

— Мой отец тоже так думал. И завесил створки черным бархатом. А когда вернулся, хотел отдать это ожерелье маме, то не нашёл. — Улыбался я, наблюдая, как разгораются любопытством глаза Яромиры.

Вышли мы из сокровищницы, идя рядом, я держал жену на руку.

— А можно Мрака навестить? Я ночью хотела, но раз теперь можно не прятаться, то лучше я сейчас схожу. — Объясняет она.