Княжна Мстиславская

Заметив стрелецкого голову Плещеева, Щелкалов подошёл к нему и наказал не к нему бегать гонцам, а ему самому ходить к царю с докладами о розыске.

- Нет нигде казаков, как знали они, - развёл руками тучный Плещеев. – На Скородуме избы пустые, соседи говорят, что утром, затемно ещё телеги ушли. Потом и сами казаки верхом ускакали. Как почуяли неладное.

- Так старший у них, есаул-то, колдун, - сплюнул Щелкалов и посмотрев на Годунова с Бельским, ушёл обратно во дворец. Он решил пока прибрать письма, что принёс царю. А то в такой суматохе и пропасть могут, спрос же с него будет.

Во двор забежал один из дворян Годунова.

Плещеев крикнул ему – Нашли?! - приняв за одного из стрельцов.

Тот помотал головой. Углядев боярина, дворянин бросился к нему. Плещеев досадливо плюнул на невесть откуда взявшуюся курицу и громко велел седлать ему коня.

- Сам поеду на розыск, - громко сказал он, повернувшись в сторону Бориса. Тот закивал головой, дескать, езжай, езжай.

- Борис Фёдорович, беда, - шепнул дворянин, отдыхиваясь от бега. – Я сейчас коня за городом оставил, сам огородами пробирался. В Москву не зайти, не выйти.

- Что? Что случилось? - Годунов напрягся. – Убили Ирину Мстиславскую?

Он тут же представил себе, что будет. Одно дело, в монахини постричь, другое погубить. Мстиславские тогда живым его не оставят.

- Нет, жива она, - дворянин помотал головой. – Только это не она.

Тут и Бельский стал прислушиваться.

- Мстиславская в шубе голубых соболей и сборнике яхонтовом приехала, - начал говорить дворянин. – Мы подождали, пока она в дом зашла, ворвались туда. Стоит возле зеркала. Шубка та же, сборник на голове тот же. Скрутили и увезли. В церкви игумен постриг её. Всё, монашка она по канонам всем. Уже за городом, верст семь-восемь отъехали, пить ей захотелось. Рот развязали, она давай нас честить, что, дескать королеву украли, нам царь за неё головы срубит. Один из наших присмотрелся, а это Мария Ливонская. Он за ней в Ригу ездил, узнал.

Годунов схватился за голову.

- А что же он раньше не сказал? – сквозь зубы прошипел он.

- Так никто, кроме меня, да Стёпки, что с игуменом сговаривался, и не знал, кого брать будем, - развёл руками дворянин. – А мы с ним Ирину Мстиславскую на лицо не знали. Делать-то что? В лесу остановились, там и заночуем. Обратно везти?

Бельский усмехнулся на бестолковых, а Годунов, переборов гнев, собрался. В такие острые моменты он не терялся, а наоборот, собирался и действовал с холодной головой.

- Нет, везите куда везли, - сказал он. – И без ночлега. Чтоб завтра уже в Подсосенском были. Ничего никому не говори, как велено было, так и делайте. Беги!

Дворянин вытер пот шапкой, развернулся и умчался.

- Я поехал в усадьбу, где Мария жила, - Бельский передёрнул плечами. – Чую, весёлая будет ночь. Ирина может там, а может, и нет.

- А где ей быть? – прищурился Годунов. Он уже обдумывал, как оправдаться перед царём за похищение королевы Ливонской.

- Вот ты, Борис, умный, а всего не знаешь, - огляделся Богдан и склонился к боярину: - Болтали, что Ирина Мстиславская влюбилась в этого казака-колдуна. Может, не зря она к Марии ездила. Может, они сегодня и сбежали.

У Годунова опять ослабли ноги. Ну и денёк выдался!

- Ты езжай туда, Богдан, - откашлялся он. – Я здесь буду тебя ждать.

Бельский крикнул своих дворян, ему подвели коня. Он с земли метнулся в седло, и взяв с места в галоп, вместе со свитой вылетел с царского двора.

Один из конных стрельцов наскочил на стражу у рогатки, стоявшей на улице, по которой уехали казаки.

- Эй, вы не видали тут верховых, четверо их было? – спросил он, поддёргивая поводьями коня, вздумавшего пощипать травку на обочине. – Торопились они.

Городские стражники переглянулись. Один из них почесал затылок.

- Были тут казаки, только пятеро, - сказал он. – Никуда не спешили, выехали на тракт и попылили, - стражник повернулся к остальным: - Ещё обоз с Литвы шёл с купцом, пошлину малую дал, помните?

- Ага, был такой купец, Нежданов, проглот жадный, - загудели стражники. – Всё копейку бережёт, а нам что, приработок не нужен, что ли?

Досадливо махнув рукой, стрелец выпытал из них, что пять казаков, по обличью вроде похожих на тех, что искали, проехали тут часа два назад.

Вскоре Плещеев докладывал об этом царю. Щелкалов давно исчез, известив государя, что будет в приказе у себя ожидать повелений.

- Так! – выслушал стрелецкого голову, сказал Иван Васильевич. – Снарядить погоню. Выслать на все границы вестовых, чтоб не пускали казаков из нашего царства. Пусть описания возьмут, готовы уже.

Шустрые подьячие Разбойного приказа уже опросили соседей, написали на всех сыскные листы. На всех пятерых, что жили в Ермаковом дворе. Выяснилось, что Алябьев Костянтин с ними уехал. От злобы царь чуть не зашиб подьячего, сказавшего про это, дескать, с рыжей бородой, лысый, слышали, что во дворце живёт. Точно – Алябьев. Припомнил царь, что в родстве он с купцами Калашниковыми был.

- Измена! Заговор! – бушевал Иван Васильевич. – Под самым носом учинили!