Княжна Мстиславская

Посмотрев на серьёзные лица казаков, он добавил: - Пойдёте со мной из Москвы, если скоро надо будет?

Браты только кивнули, давно уж согласны они в Литву уйти. Только с любовью своей пусть есаул разберётся.

Алябьева завели в избу, усадили на лавку под образа. Кирила спохватился, запалил пару свечек перед иконами. Рыжий при этом умудрился пнуть его так, что тот едва не пол не свалился.

- Смотри, не балуй! - прикрикнул на того Кирила. - Не посмотрю, что родня, так и врежу по башке-то плешивой.

В избу зашёл Ефим, принёс жбан с квасом, только что купил у соседей. Глянул тяжело на рыжего, и негромко попросил Егора, что, когда резать начнут чёрта лысого, его позвали. И улыбнулся.

- Я тебя сам зарежу! - оскалился Костянтин. - Убирайся к шутам, отродье лесное!

Сморщившись, Егор мотнул головой Ефиму, дескать, уйди пока. Тот вытащил засапожный нож и цыкая зубом, не торопясь вышел. А нож свой остренный в руках покручивал.

- Какая я тебе родня?! - исподлобья глянул на Кирилу Алябьев. - Ну-ка, развяжи меня, я вас тут быстро по стенкам размотаю, что и кишков не соберёте.

Неспешно Егор налил квас в берестяные кружки, выпили они с Кирилой прохладной кислятины, икнули несколько раз. Потом есаул подошёл к Алябьеву и остерегаясь, чтоб тот не пнул его, остановился и упёр руки в бока. Рядом встал Кирила.

- Ты Костянтин Дмитриевич Алябьев? - спросил средний Калашников. - Отец твой погиб под Казанью, мать в горячке сгинула?

- Да, - подозрительно глядя на братьев, ответил рыжий.

- Была у тебя сестра Алёна Дмитриевна и младший брат Максим? - сразу после вопроса закусил нижнюю губу Егор

- Были, - глаза Алябьева забегали по лицам казаков. - Вы знаете что-то о них?

- За кого замуж сестра твоя вышла?

- Я тогда в Нарву с моря пришёл, передали, что за московского купца, - Костянтин прикрыл глаза, вспоминая: - Калашников, Степан Парамонович. Сам не смог я приехать к сестре на свадьбу, дела царские были. Прислал только подарок, серьги золотые с яхонтами алыми да лазоревыми. Хотел всё приехать, да не смог. Потом слухи пришли, что мужа у сестры царь казнил за провинность, а сама она умерла.

Егор вытащил нож, разрезал верёвки на Алябьеве, кивнул, чтоб тот шёл к столу. Налил и ему квасу. Растирая затёкшие руки, и глядя насторожённо, рыжий залпом выпил кружку, только поморщился от кислого. Молчал, глядел то на Кирилу, то на Егора.

- Серьги эти сейчас у племянницы твоей Марины, что в Ковно живёт, - сказал Егор. - Замуж вышла недавно она за виленского ротмистра Лютого.

Костянтин начал икать. Ему плеснули квасу, тот отодвинул кружку и прямо из жбана напился.

- Лютого давно знаю, - наконец отдышавшись, выдохнул Алябьев. - И недавно в Риге видал. Так он мне родня?

Он взялся за голову и закрыл глаза. Зарычал и начал сопеть. Потом негромко и хрипло захохотал. Полезла дурь из мужика. Наконец выдохнул Алябьев и уже весело посмотрел на Кирилу с Егором.

- А вы откуда знаете про племянницу? - спросил он. - Брат мой Максимка, живой?

- Он у Лютого живёт, - ответил Егор. - На тебя, на дикого, да лысого, совсем не похож. И не рыжий.

Снова захохотал Алябьев, но уже во весь голос.

- Это он в мать, - вытирая под носом мокроту, пояснил. - Я в отца, а они с Алёной в мать. А где Алёна?

- Муж её, Степан Парамонович, казнён был, - вполголоса заговорил Кирила. - Нас три брата было. Степан, я, и вот Егор, младший. А казнили его за то, что любимого царского опричника в кулачном бою насмерть пришиб.

Приподнял голову Костянтин, слушал внимательно, аж рот приоткрылся.

- Ночью, после казни, ворвались к нам в дом опричники, - продолжил Кирила. - Зарубили Алёну.

Сжал берестяную кружку так Алябьев, что та лентами чёрно-белыми распалась.

- Меня в свалке оглоушили, не помню как и вытащили, - сказал Кирила. - А племянницу твою и брата вот он вытащил, и из Москвы той же ночью увёз.

Костянтин поглядел на Егора и заплакал. Слёзы покатились по лицу и пропадали в бороде, оставляя светлые следы на испачканных щёках.

- А кто зарубил Алёну? - вытерев слёзы, и откашлявшись, спросил он.

- Бельский Богдан, - Кирила мрачно усмехнулся. - Егор его ключами по башке так ударил, что тот без памяти валялся.

- Бельский?! - вскочил Костянтин. - Знаю и его. Сейчас резать пойду тварь эту.

Он метнулся по горнице, потом оказался рядом с Кирилой

- Дай саблю!

- Подожди, - Егор крепко взял Костянтина за руку. - Присядь. Тут вот какое дело есть. А Бельскому жить недолго. Но сначала покумекать надо.

Восьмая глава. Ирина

Новостей от переговорщиков так и не было. Царь ждал вестей от них, постоянно справляясь у Щелкалова. Тот каждое утро и вечер присылал к нему гонцов. Вот и сейчас обтрёпанный приказной с поклоном доложил, что известий не поступало.

- Ладно, иди, - велел Иван Васильевич и заложив руки за спину, начал прохаживаться по горнице. Остановился, глянув на шахматы, стоявшие на столике в углу.

- Эй там! Гаврилка! – крикнул он.

Слуга появился через пару мгновений.

- Позови ко мне Биркина, - приказал царь.