Княжна Мстиславская

- Во всех трёх, - кивнул Гойда.

- Книги для брата моего дороже всего на свете, - начал рассуждать вслух атаман. - Видно, чего-то очень испугался Иван, что в Новгороде хочет их сохранить. Да и ладно. Хотя, он же и казну потащит наверняка. Нет, её он бы тоже сейчас увёз. Непонятное происходит.

- Делать-то что будешь? - спросил Гойда.

- Мы тут верстах в двух от берега встали, - Кудеяр усмехнулся. - Утром решим, как поступить. Столько отмахали по лесам. Торопились и впустую. Ладно. Подождём есаула, что он про рыбака этого скажет нам.

На берегу Вася Балабурда, взглянув на Шептало, вразвалочку подошёл к Арефию. Тот, выменяв у рыбаков пару огромных судаков на мешочек соли, варил уху.

- Я ведь тебя узнал, - сказал Вася, присаживаясь у костерка.

- Так скажи, а то я тоже всё думаю, где видались, - отозвался Арефий.

- Под Смоленском вместе были, - Вася, чуть согнувшись, почесал грязную пятку. - Потом, я слыхал, ты к Ермаку ушёл. Изменился, отъелся в Сибири, ушей за щеками не видать.

Арефий захохотал. Сидевшие неподалёку Яша Бусый и Егор подняли головы. Они починяли одёжку, порты где-то порвали, у кафтана пола чуть не оторвалась. Решили оборванцами в Рузу не являться, а пока светло, дыры зашить.

- А ты как в бурлаки-то угодил? - вполголоса спросил Арефий. - Вспомнил я тебя, справный воин. Казаковать-то что не пошёл?

Вася замялся с ответом.

- Да, бурлаком-то не так опасно, - выдавил он. - А казака и убить могут за дела всякие.

- А то давай к нам, - Арефий палочкой помешал бурлящую уху. - Как дойдём в Новгород, книги эти окаянные сдадим монахам, так и поговорим с нашим есаулом. Вон он сидит, штаны латает.

- Какие ещё книги? - насторожился Балабурда.

- Ты чего, Вася? - снова рассыпался смехом Арефий. - Четвёртый день в землю упираешься, а что везёшь, не знаешь? Пошли.

Он вскочил, глянул на среднюю ладью. Над её бортом уж виднелся цветастый полог. Это дьяка закрывали от комаров, значит, он спать уж завалился.

- Айда, пока кочерыжка эта старая задремала, а то вой поднимет.

Легко перемахнув в третью ладью, Арефий подождал, когда сюда быстро заскочит Вася, и скинув шкуры с коробов, открыл один из них. Там, пересыпанные яблочной стружкой, лежали обёрнутые рогожей книги. Толстые и тонкие, с кожаными переплётами или просто в деревянных досках.

Балабурда оцепенел.

- А что думал? - Арефий быстро и аккуратно завернул книги в рогожи и закрыл короб. - Я тебе, как старому товарищу показал.

- Где же казна? - хрипло спросил Вася. - Царское золото где?

- Эх, Василий, - Арефий покачал головой. - Да если бы тут царская казна была, кто бы пустил нас, казаков, его охранять. Да и ушли бы мы с ним в первую же ночь.

Рыкнув и сплюнув за борт, Вася метнулся на берег, и оскальзываясь на сыпучем песке, побежал к своему атаману. Шептало выслушал его и не меняясь в лице, неспешно подошёл к Арефию.

- Это что верно, что книги в ладьях? - негромко спросил он.

Арефий поднялся. И Егор, уже в починенных штанах, поближе подошёл. Яша Бусый отложил рваный кафтан и огляделся. Все бурлаки смотрели на них очень внимательно. Некоторые начали подниматься, отряхая песок с рук.

- Ты, видать, не совсем бурлак, - Егор вгляделся в Шептало.

- И про казну не просто так Вася заговорил, - Арефий отошёл поближе к ладье.

- Покажи, что в коробах лежит, - спокойно попросил Шептало.

- Тайны никакой здесь нет, - пожал плечами Егор. - Можешь ещё с собой взять кого-нибудь. Ох, неспроста вы за копейки нанялись.

Через пару минут Егор, Шептало и ещё три бурлака рассматривали царские книги.

- Ну, Офонька! - зло сказал атаман. - Ну, попляшешь ты у меня.

- Пошли, повечеряем, потом обговорим, - Шептало спрыгнул на песок.

Все бурлаки потянулись за ним, подальше от лодий, ушли немного вверх по берегу, запалили там костры и начали что-то обсуждать. Руками аж замахали.

Боевые холопы Шерефединова, сидевшие у средней ладьи, поглядели на них, их старший подошёл к Егору узнать, что случилось. Тот пожал плечами, дескать, видно будет. Что-то не заладилось у бурлаков.

В лесу раздался дикий крик. На берег выскочил Гойда, крутнул головой, увидел Егора и бросился к нему.

- Шведы! - крикнул он. - Сюда идут! Целая шайка!

Над замком кружились чайки, их бросал сюда ветер с реки. А в небе Вильно проносились серые облака, иногда поливая город холодным дождём. Оскальзываясь на мокрой брусчатке, Пётр Скарга торопливо шагал к лестнице на второй этаж, выходившей во двор замка. Сегодня ректор накинул на свой скромный костюм тёплый плащ, подаренный ему Поссевином. Хотя устав иезуитов не поощрял роскошные наряды, но Скарга намедни простудился, читая лекцию в недостроенном здании академии. Пришлось взять плащ, подбитый соболями. Его Поссевин привёз из московской поездки.

Король Баторий хотел обнять Скаргу, но тот отстранился, гнусаво пояснив, что ему нездоровится. Тут же властелин Речи Посполитой крикнул слугам, чтоб те принесли горячий сбитень. Усадив Скаргу в мягкое кресло, король расположился рядом на жёстком стуле. Говорили они по латыни. Баторий не знал ни польского, ни литовского, ни русского языка.