Княжна

Резкая тупая боль, не позволяющая даже думать и говорить. Единственное на что хватало сил, это по чуть-чуть вдыхать воздух и так же выдыхать. Слезы, уже не сдерживаемые, текли по подбородку и шее, смешиваясь с кровью от раны, оставленной кинжалом. Я словно кукла, плетью повисла в руках моего мучителя не видя и не слыша голосов, ни дружинников, ни моего любимого.

Глава 6

Утром Мстиша облачила меня в доспехи своего отца. Жесть, конечно, но отказываться не стал, чтобы её не обидеть. Размерчик мне подошёл. Видать старый князь был не худее меня. Но вот в рост оказался немного маловат. Рукава кольчужные коротковаты и кольчужная юбка должна была закрывать мне колени, но не закрывала. Но наплевать. Поцеловав её в губы, выбежал во двор. Кмети, увидев мой доспех, сначала оторопели, но никто ничего не сказал.

— Ярослав, — подошёл ко мне Боян, — это княжья бронь.

— Я в курсе. Мстислава на меня её напялила… одела. Я не стал ей в этой малости отказывать.

Боян закряхтел:

— Ничего себе малость.

— Малость. Видишь, коротковата мне кольчужка.

— Это дело поправимое. Коваль удлинит, если что.

— Ладно, Боян, что хузары?

— Хузары к штурму изготовились. Пороки сделали. Три штуки. Не думал я, что такое они применят.

— Пороки? Плохо. Они ими наши стены в пять мгновений в кучу обломков превратят. Баллисты готовы?

— Готовы. Но достанем ли мы их?

— Посмотрим. Пошли на стены.

Карабин я закинул за спину. В машине взял «Тигра», который СВД. «Светку», то есть СВТ-40, брать не стал. Хузары установили пороки или как их называли в Европе требушеты, примерно в двухстах пятидесяти, двухстах семидесяти метрах от стен Златограда. Всего пороков было три. Не такие большие, какие я видел на картинках, но нам и этого хватило бы за глаза. Неожиданно, к воротам подъехал всадник, подняв правую руку вверх.

— Переговорщик. — Пояснил Боян, хотя я и так понял. — Это переговорщик, не убивать! — Крикнул воевода воинам на башнях и стенах, примыкавших к воротам.

— Воевода Боян! — Крикнул всадник.

— Что нужно? — Ответил ему старый воин.

— Я говорю от имени бека государства хазарского, Иосифа!

— И что хочет бек хузар?

— Покорности! Склоните голову, станьте поданными каганата и вам оставят жизнь, ваше имущество.

— Это не со мной нужно говорить.

— А с кем? Княжна женщина. И мужа у неё ещё нет. Значит ты, Боян старший. Мало того, бек предлагает тебе, Боян и княжне Мстиславе свою защиту. Он готов взять княжну Мстиславу в жены. Это большая честь. Он готов принять вас, вашу клятву преданности в своем дворце в Итиле. Вам будут оказаны почести. Вы ничего не потеряете, а наоборот обретёте. Мало того, бек готов отдать в подчинение вятичам всех остальных славян, склонивших свои головы и признавших каганат своим господином. Вы, ты и княжна будете отвечать за них. Сама княжна, как только родит будущего князя вятичей, вернётся из благословенного Итиля назад в Златоград.

— А если нет? — крикнул я.

— А ты кто такой?

— Тот, кто вправе задавать вопросы и получать на них ответы. Так что, отвечай на вопрос, раб.

Переговорщик заткнулся на какое-то время. Потом крикнул:

— Я не раб. Я родич бека Иосифа!

— Серьёзно? Я запомню это. Отвечай на вопрос.

— Если княжна отвергнет предложение бека, отвергнет голос разума, то Златоград будет стёрт с лица земли. Дети что ниже тележной чеки будут убиты, остальные кто старше, а так же молодые мужчины, девушки и красивые женщины будут проданы на невольнечьем рынке, а саму княжну привезут в Итиль в клетке, где она будет ублажать воинов каганата и где она будет считать за счастье облизать естество настоящих мужчин, чем и будет сыта!

Пристрелить урода сразу? Не. Он ответит позже.

— Я услышал тебя. Теперь слушай сюда, насекомое. Я обязательно постараюсь тебя оставить в живых. Так как ты заслужил за поганые слова в отношении светлой княжны, особого наказания, какого, узнаешь позже. Так же ты, маленький недоносок, поедешь к своему ублюдочному родичу и передашь мои слова благодарности за приглашение. Я обязательно приду в Итиль. Обязательно. Конечно не один, а с вятичами. И ещё с нурманами. У меня много вопросов к вашему беку или кагану, мне по хрен как обзывают того урода, кто у вас за паровоза. И я всегда получаю ответы на свои вопросы. Даже если у твоего хозяина после этого будут выбиты все зубы, сломаны челюсти, отбиты напрочь яйца, а все его жены и дочери будут изнасилованы по многу раз. Так как я, при всём своём уважении к кагану иди беку, не смогу остановить вятичей и нурман в этом благородном деле воспроизводства потомства.

Раздался смех на стенах и башнях.

— С тебя будут снимать кожу медленно, с живого. — Проблеял хузарин.

— Серьёзно? Можно начинать бояться? Разрешаешь? — Смех на стенах и башнях стал громче. — А теперь отвалил отсюда, как можно быстрее, иначе я начну твое наказание прямо сейчас, для начала лишив тебя мужского достоинства.

Установил снайперскую винтовку на сошки. Передёрнул затвор, загоняя патрон в патронник.