Княжна

— Ни как. Недоволен, но молчит. Если ты одолеешь сейчас хузар, тебе никто потом и слова поперёк не скажет.

— Ну, я ещё не победил. Поэтому ты сильно рискуешь.

— Мне всё равно. Вдруг завтра случиться страшное и я не увижу тебя больше. Поэтому хочу чувствовать тебя сейчас. Твои руки, твои губы, всего тебя.

— Больно не будет? Ты же только прошлой ночью познала мужчину.

— От тебя мне и мука сладостна. Не гони меня.

Я встал, закрыл дверь на засов. Вернулся к ложу. Мстислава уже легла, пытаясь укрыться льняным одеялом. Я покачал головой.

— Мстиша. Не надо укрываться.

— Почему?

— Раз ты уже познала мужчину и называешь его мужем, тогда должна знать, мужчина любит глазами. Поэтому, даже рубашку свою снимай. Не красней. Чего ты меня стыдишься? Я и так тебя обнаженной видел и целовал и любил. Не надо стесняться.

Она встала прямо на ложе и взяв рубашку за подол подняла выше и сняла через голову. Отбросила её и осталась стоять так передо мной. Руки её дергались закрыться, а щеки алели пожаром стыда. Я подошел к ней и, чуть присев, обняв за талию, поцеловал её в пупок. Она положила мне руки на голову. Посмотрел, стоит, закрыв глаза. Выпрямился и стал целовать её грудь. Один сосок, второй. Услышал, как задышала.

— Ложись солнце моё. Расслабься. Всё будет хорошо.

Присел рядом с ней на край кровати. Стал гладить её юное тело. Гладить и целовать. Ласкать. Нежно гладил её груди, чуть сжимая, играя с сосками, которые отвердели. Мстислава чуть постанывала. Целовал живот. Гладил внутренние стороны бёдер, нежно заставив развести ноги. Поглаживая, доходил до лона. Задышала ещё чаще и стонать стала громче. Ухватила мою руку, которой я поглаживал её лоно, прижала к себе. Потом открыла глаза и потянула меня к себе. Я чувствовал, что она уже готова. Она смотрела на меня, глаза в глаза, обняв меня за плечи.

— Я люблю тебя. — Прошептал ей.

— И я тебя, мой ненаглядный. — Ответила она, сгибая ноги в коленях, поднимая их и обхватывая меня с боков.

Завтра будет тяжёлый день, а сейчас, пусть будет ночь страсти и любви.

* * *

Вот и налетели стервятники! Каждый из них желает отхватить кусок побольше, да по-лакомее. Поляне и радимичи, когда-то стоявшие плечом к плечу с моим тато. Жестоко убившие его в один день, перешли на сторону хузар, преклонили колени пред их каганом. Предатели, не заслуживающие пощады, они пришли сами на порог моего дома, сами сделали свой выбор. А мы сделаем все возможное, чтобы наши враги умылись собственной кровью, сотни раз пожалели, прося пощады.

Мне не было страшно, я уже давно сделала свой выбор, приняла решение — бороться до конца! Я не сдамся, даже если случиться страшное и вятичи падут, я останусь до последнего княжной и не покорюсь хузарам.

Для меня есть единственный человек которому, я безоговорочно готова подчиняться— Ярослав, ладо мой, любимый! Всё готова, ради него отдать, и стерпеть.

Сидя на троне в княжьих палатах и наблюдая за вождями, подмечала их лёгкую нервозность, оно и не мудрено страшно как ни как война грядёт. Они все прекрасно осознавали, что многие не вернуться, полягут наравне со всеми — и своими и чужими. От того их охватывало ещё больше эмоций. Ярослав, мой сокол ясный, отдав распоряжения, всех распустил, сам же остался с Гуннульвом, а я же поспешила в светлицу. Мне нужно было сделать одно, очень важно дело. Об этом следовало позаботиться раньше, но я совсем замоталась и забыла.

Княжеская оружейная палата моего батюшки встречала меня тишиной и покоем. Легким запахом пыли и дерева, железа и кожи. Я редко бывала здесь, но сейчас, находясь в святая святых, впитывала последние мгновения оставленные им. Тато, мой дорогой и любимый, надеюсь, ты не будешь против сделанного мной сейчас поступка. Это должен был сделать ты сам, отдав своему наследнику, но так получилось, что единственной оставшейся в живых осталась я, а значит, я могу передать положенное по праву княжны! Твои доспехи, твой меч, шлем и щит, послужат истинному князю вятичей достойной службой. Они не раз спасали твою жизнь, я надеюсь, что и жизнь моему Ярославу они будут хранить верой и правдой.