Княжья доля

Сам же он по натуре человек терпеливый, вдобавок привык у себя на уроках неоднократно рассказывать одно и то же. У Кости ведь одних шестых классов аж четыре штуки, значит, каждую тему приходится излагать соответственное количество раз. Поэтому в ответ на все эти пылкие вопли он лишь скромно, но настойчиво повторял, что всем свойственно ошибаться и главное тут — вовремя исправиться. Под конец он даже отважился привести в пример Господа Бога, который, первый раз состряпав людей, тоже ошибся. Иначе он не утопил бы все человечество, как новорожденных котят, в созданной им же по такому случаю большущей луже под названием Всемирный потоп, позволив избежать гибели лишь одному Ною с его семейством.

Этот аргумент доконал феодалов окончательно, заставив притихнуть и еще раз удивленно переглянуться между собой. Князь Юрий, светло-русый здоровяк, при этом размашисто перекрестился, а вот Ингварь, с которым накануне было выпито изрядное количество хмельного медку на пиру, напротив, чертыхнулся вполголоса.

— Откуда такие познания у князя Константина? — негромко осведомился третий из братьев, Олег, привлекающий взгляд своей броской, подлинно мужской красотой. Костя понял, что он был изначально против встречи со своим двоюродным братцем, хотя в основном и помалкивал. Просто порою молчание бывает более красноречивым, нежели любые слова.

— Как откуда?! Из Священного Писания, — простодушно ответил Костя, на что Юрий вновь перекрестился, а Ингварь перешел к конкретным вопросам. Дескать, не идет ли речь о дальнейших утеснениях, не думает ли князь Глеб поделиться не по праву им захваченным и не мыслит ли о совместном походе на непокорные племена мордвы? Понятия не имея ни об одной из интересующих Ингваря тем, Костя принялся вилять из стороны в сторону. Давил он в первую очередь на то, что негоже сыновьям родных братьев враждовать меж собой и что в нынешние лихие неспокойные времена нужно держаться друг за дружку, а для этого необходимо прийти к согласию по всем вопросам.

Ничего конкретного он, конечно, по своему незнанию сказать просто не смог. Правда, когда Костя заикнулся о неспокойных временах, князья переглянулись и Олег насмешливо поинтересовался:

— Или половцы зашевелились, брате, что вы с Глебом о согласии вспомнили?

Тут Костя решил блеснуть познаниями истории и, сделав многозначительное лицо, а также понизив голос чуть ли не до шепота, изрек:

— Да что там половцы, когда иной враг уже мечи точит, на Русь глядючи. Он нам всем не в пример их страшнее будет.

Князья недоверчиво переглянулись.

— Откуда у тебя, брате, вести такие? — осторожно осведомился Ингварь.

Костя поначалу замялся, но потом нашелся с ответом:

— Купец один, из далеких стран приехавши на торг, сказывал. Да и не он один, — добавил он после небольшой паузы, чтобы сообщение прозвучало повесомее.

— Купец соврет — недорого возьмет. Известно, дело торговое, — махнул рукой Олег.

— Один — да, и соврет, а вот все — так это навряд ли, — возразил Костя. Мысль о скором нашествии татар возникла у него еще вчера, но тогда было но до нее, зато сейчас она пришлась как нельзя кстати. И народ можно настроить на грядущую битву, и заодно выяснить причину сбора.

— И сколько же у них воев? — Ингварь, судя по задаваемому вопросу, почти поверил.

— Тьма, — коротко ответил Костя и начал излагать те подробности о татарском войске, какие он помнил. Особо пришлось остановиться на железной дисциплине, царящей среди монгольских воинов. Больше всего князей удивило его сообщение о том, как за одного бежавшего с поля боя подвергается смертной казни весь десяток, за драпающий десяток — вся сотня и так далее.

— Хорошо бы и у нас такое ввести, — задумчиво произнес Олег, и его красивое лицо неприятно исказилось.

— Что ты, брат. Грех-то какой, христианскую душу губить. Над ней единый Господь Бог властен, — укоризненно заметил Юрий и поинтересовался: — А что у них за вера?

— Язычники они и во Христа не веруют, — кратко ответил Костя и тут же, пока они не остыли от его рассказа, уснащенного красноречивыми подробностями, осведомился: — Так что, братья, дадим этим степным волкам себя поодиночке перерезать или дружно все вместе на смертный бой выйдем?

Ингварь внимательно оглядел всех и отчеканил:

— Передай Глебу, что все приедем. Коль такая беда на Русь идет, негоже старые обиды на сердце держать.

— А сдюжим ли мы, хоть даже и вместе? — робко заметил Юрий, на что Костя авторитетно заявил:

— А кто сказал, что мы одни в той битве будем? Пошлем гонцов в Чернигов, в Муром, в Киев, к князю Владимирскому.

— Это верно, — согласился со мной Ингварь. — Тут нам без помощи Константиновой не обойтись.

Косте очень хотелось уточнить, где его тезка княжит, но он предусмотрительно промолчал. Незнание такого общеизвестного для них факта зародило бы в умах его многочисленной родни ненужное сомнение. В конце концов, это он успеет выяснить. Главное, что он добился основного — их согласия на большой сбор. На радостях Костя даже согласился принять участие в завтрашней охоте, которую Ингварь как гостеприимный хозяин предложил всем присутствующим.