Княжеский меч

Закалку выполняли на другой день. И снова — дешево и сердито. Ни какими тонкостями кузнец голову не забивал. Разогрел меч в горне, и сунул в воду. Выждав некоторое время, глянул на побежалость зачищенного участка, и удовлетворенный желтым цветом не остывшего до конца металла, закончил отпуск полным погружением в воду.

— И все? — Удивленно спросил Олег мастера.

— Что ты понимаешь? — Кузнец обижено насупился. — Дело тонкое. Тут мастерство потребно.

Сергеев растерялся. Что-то ему подсказывало, — меч вышел так себе. Уж слишком отличалось, то, что делал кузнец от всего читанного и слышанного Олегом.

"А впрочем. Все логично. — Постановщик верен себе. Каким еще должен быть кузнец в забытой богом деревушке?

Работа шла своим чередом. День изо дня, они занимались расковкой болванок, неровные полосы превращались в заготовки мечей. Олег уже сам начал понимать разницу в цвете раскаленного железа, мог соразмерять силу удара для каждой операции.

Спокойная жизнь прервалась в середине ноября. Олег, как обычно, раздувал меха, а кузнец готовил новую порцию железа. И тут не поляне раздалось лошадиное ржание. А следом громкий говор нескольких человек. Кузнец бросил молот, и глянул в щель. Князевы люди. — Сообщил он без особой, радости. — Молчи, и на глаза не лезь. Чего ни спросят. Сам буду.

Дверь распахнулась, и в духоту маленькой кузни ввалилось трое. Впереди шел здоровяк в соответствующем постановке наряде. Он исполнял свою роль с безыскусной исполнительностью недалекого человека. Хмуро обвел взглядом закопченную кузню. Уперся в согнутую поклоном фигуру кузнеца. — Как заказ? Исполняешь? — Без вступления спросил хамоватый посланец. Странно, на Олега он даже не глянул.

Кузнец обтер руки, вынул меч, и, с поклоном протянул гостю. Заготовка смотрелась неказисто. Однако, внешний вид посла не смутил. Он ухватил обмотанный тряпицей хвостовик, взвесил на руке, и со всей дури хрястнул по стропилу. Подпирающий свод кузни столб, даже не надкололся. Только появилась вмятина размером со спичечный коробок. А вот на лезвии осталась приличная зазубрина, да и само оно явно изогнулось. Хулиган потряс отбитой рукой, и скорчил зверскую рожу. — Недодел. — Отбросил дребезжащий меч в угол.

Кузнец, вдруг выпрямился, и бросил в лицо заказчика короткую фразу.

— Сам ворон, — послышалось Олегу.

Княжий слуга изменялся в лице, и без лишних предисловий врезал строптивому работнику в ухо. Мефодий скривился от боли, но устоял.

— Пес, сучий потрох. — Пролаял служка, и выдернул из-за пояса сыромятную плеть. Узкая кожа со свистом впилась в тело мастера. Кузнец охнул и согнулся, прикрывая лицо ладонями. Бил долго. Мефодий давно лежал на земляном полу, а верзила все взмахивал оружием, лупцуя потерявшего сознание.

Олег, удивленный нелогичностью развития мизансцены, вдруг понял, что никакой это не спектакль. По крайней мере, сейчас. И всего несколько мгновений отделяют кузнеца от смертельных увечий. Забыв про сомнения, кинулся к палачу. — Сделаем. Все в срок будет. В лучшем виде. Столб, как спичку разрубит. Слово даю. — Выпалил он.

От неожиданного вмешательства, клеврет замер. — Ты кто? Зловеще спросил он, поигрывая нагайкой.

— Подмастерье. Мастер сам бы сказал, да не в силах. — Зачастил Олег.

— Столб? — Не поверил мордатый. Ну, ну. А коль не так, обоих на березе повешу. Все. Через неделю проверю. — Он плюнул на распростертое тело кузнеца и вышел, не проронив более ни слова.

Олег уложил кузнеца на скамью, и задумался. Сказал, а что теперь? Хотя. Припоминая, все что читал об изготовлении булатов, начал прикидывать, что можно воплотить в таких, полукустарных условиях. И тут на память пришла книга "Очерки кустарных промыслов в Терской области". Автор убедительно рассказывал о довольно простом методе. Ага. Он не торопясь восстановил читаное. Стоит рискнуть. Другого варианта все равно нет. Поправив укрывающий кузнеца тулуп, прислушался к тяжелому дыханию, и двинул в лес. Кое-как разыскав место первого кострища, заметил надруб, и спустился к свалке металлолома. Отобрал с пяток гнутых, ржавых лезвий, выбрался на поверхность. Связал в пучок, и, взвалив на спину, отправился назад.

Изрубить остатки клинков на куски оказалось вовсе не трудно. Хотя, совершенно ржавое снаружи, железо в середине оказалось вполне приличного состояния. "Ты смотри, сколько веков пролежали, а сохранились? — Мимоходом удивился самоучка.

Полученный металлолом, уложил в горн, обильно посыпал бурой и проварил на самой высокой температуре. Со свариванием вышло совсем интересно — плотный брусок при ударах молота почти не удлинялся, а как бы сжимался внутрь. Ощущение словно куется "резиновое железо". Ввпервые за все время вынужденного затворничества Олег почувствовал себя творцом. Бывший совсем недавно кучей ржавого хлама теперь перед ним лежал готовый к ковке слиток. "Я смогу". — Понял он.