Читаем Князь Василий Михайлович Долгоруков-Крымский полностью

1. Имеет отныне непрестанно пребываемой вечной, истинной и ненарушимой мире на земле и на воде, та кож де истинное согласие и неразрешаемое вечное обязателство дружбы быть и пребывать между Ея Императорским Величеством, Пресветлейшею Державнейшею Императрицею, и Великою Государынею, Государынею Елисавет Первою, Императрицею и Самодержицею Всероссийскою, и протчая, и протчая, и протчая, Ея Императорского Величества Наследниками и последователями Всероссийскою Императорского Престола, и всеми оной земли, городами, государствами, и областми, васалами, подданными и жителми, с одно, и Его Королевским Величеством Сейским пресветлейшим державнейшим Королем Государем, Государем Фридрихом Первым, Свейским, Готским и Венденским Королем, и протчая, и протчая, и протчая, и Королевством Свейским, и Его Королевского Величества Наследниками и последователями Свейской Империи, как вне оной лежащими областями, провинциями, землями, городами, вассалами, подданными и обывателями, с другой стороны: так, что впредь об Высокия договаривающияся страны, не токмо одна другой ничего неприятеле кого, или противнаго, хотя тайно, или явно, прямым, или посторонним образом, чрез своих, или иных, чинить, наименше один другаго неприятелям, под каким бы имянем ни было, помощи не чинит же, или с ними в союзы, которые сему миру противны быть могут, не вступать: но паче, буде с какою державою такия имеются, от оных намедленно весма отстать, и вместо того, верную дружбу и соседство и истинной мир между собою содержать, один другаго честь, ползу и безопасность верно охранять и поспешествовать, убыток и вред, елико им возможно по крайней силе остерегать и отвращать хотят и имеют, дабы возстановленный мир и постоянная тишина, к ползе и приращению обоих государств и подданных ненарушимо содержаны были. Чего ради обои Высокодоговаривающиеся страны, по совершанном окончании сего мирнаго трактата, о ближайших меж собою обязателствах, немедленно помышлять будут.

2. Имеет еще с обоих стран генералная амнистия и вечное забвение всего того быть, что во время продолжающейся войны, с одной и с другой страны, неприятелского, или противного, хотя оружием, или инако, предвосприятно, произведено и учинено, так, что б никогда о том более упомянуто не было, наименше же, что б кто в которое ни быль время то злом мстил: и имеют особливо все и каждые высокого и ниского чина подданные или чюжестранные, какого народа они 6 ни были, которые во время сея войны, у одной которой партии службу приняли, присягу учинили, или против другой неприятелски поступали (окроме тех Российских казаков, и детей их, которыя свейским оружиям следовали) в сию генералную амнистию всемерно внесены и включены быть тако, и таковым образом, что всем обще, каждому особливо, тот их поступок, никаким образом впредь не имеет причтен быть, наименше же им ради того наималейшее оскорбление причинено, но права их и справедливости, им принадлежащия, оставлены и возвращены будут.

3. Понеже о пресечении с обоих стран всех неприятелств, как во всем здешнем Великом Княжестве Финлянском, так и при обретающихся на море флотах, уже предидуще, до сочинения сего главного трак-гита, соглашенось, и ради того оное прекращение неприятелств, и на все протчия места и края, принадлежащия обоим странам, сим наиобязателнейшим образом подтверждается, и оныя все и каждые неприятелства, вечно пресечены и оставлены быть и пребывать имеют. И договоренось, о совершенном постановлении вечного мира, немедленно, по размене на сей трактат ратификацией, обявление повсюды учинить. А ежели между тем, по неведению о сем мире, где нибудь, на воде или на земле, какие неприятелства, какого звания оные б ни были, учинены; то оное, настоящему заключению сего трактата, нимало предосудительно быть не может: но то, что иногда из людей и имения взято и увезено, беспорно возвращено и назад отдано быть имеет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии