Князь Пушкин

— Анна Петровна, голубушка, а пойдёмте я вас со своей женой познакомлю, — тут же нашёлся Алексей Никитич, — Она как раз тут рядышком с подругами находится.

Генерал, лишь мельком глянув на компанию дам, оживлённо щебечущих неподалёку, тут же сделал свой выбор и отошёл со мной к одному из столиков с закусками, коих во множестве было расставлено вдоль стен зала.

— Я правильно понимаю, что каждый год из вашей дивизии увольняются солдаты?

— Именно так. По весне и по осени отправляем в увольнение, кто срок выслужил. Без выслуги можно списать лишь тех, кто в инвалидной команде числится, если на то будет их желание. Но кто же хочет в богадельне жить? Так что они располагаются при части, где для них работа найдётся.

— Инвалиды вам сильно нужны?

— Полагаю, не особо. Одни расходы от них, — ответил генерал не раздумывая, — Вот только вам они зачем?

— Так они службу понимают, не то что крестьяне сиволапые, — вслед за генералом подхватил я бокал вина с подноса, — Даже представить себе не могу, сколько сил армия тратит, прежде чем новобранца в строю научит ходить, — всколыхнул я чувствительную струну генеральской души.

— И не говорите! — тут же оживился вояка, то ли оттого, что любимая тема для разговора подвернулась, то ли после доброго глотка вина, — А вы откуда в службе разбираетесь, Александр Сергеевич? — перешёл он на дружеский тон.

— Я Царскосельский лицей окончил, — в свою очередь опробовал я вино, к слову сказать, совсем недурственное, — Нас там чему только не обучали. Опять же — гвардейский полк рядом. Было, чему у них поучиться.

— О, гвардейцы! — мечтательно затуманился взгляд генерала, — Как они под оркестр идут! Сказка!

— Абсолютно с вами согласен. Смотрел бы да смотрел, — поддакнул я ему, зарабатывая сразу сто очков в карму.

— Так что с отставниками? — закусил генерал какой-то замысловатой тарталеткой.

— Собрался я имение себе приобрести. Точней говоря, оно мне почти что пожаловано, — многозначительно указал я взглядом в потолок, — Но веры в то, что крестьяне порядок сумеют соблюсти, у меня нет никакой. Оттого и хотел бы на многих ключевых постах видеть старослужащих. Кстати, каково жалованье солдата в вашей дивизии?

— Десять рублей в год. И я строго слежу за тем, чтобы оно до копейки всем выплачивалось.

— Неплохо, но я готов даже больше предложить. Не могли бы вы мне встречу с отставниками и инвалидами устроить?

— Да хоть завтра, — прицелился генерал вилкой на лоснящийся ломтик осетрового балыка.

— И куда мне подъехать? Скажем, в полдень? — поддержал я его доброе начинание, так как рыба выглядела превосходно и, кстати, такой же на вкус оказалась.

— Мы в Петровской слободе квартируем, — обменялись мы с генералом довольными минами, одобряя осетровый балык.

— Всенепременнейше буду, Ваше Превосходительство, и поверьте, ни на минуту не опоздаю, — заверил я его, — А сейчас, прошу меня извинить. Пойду Петра Абрамовича встречу. Он в некотором роде ваш коллега — генерал-майор артиллерии в отставке.

— Ваш родственник?

— Дед, — не стал я вдаваться в подробности.

— Теперь мне совсем всё понятно. Конечно идите, Александр Сергеевич. Не смею задерживать, — проурчал довольный генерал, оглядываясь на стол.

Нет, балык в самом деле был великолепен. Даже жаль, что я его весь генералу оставил.

Глава 13

С кем меня только дед не познакомил в тот вечер. Уже через час я перестал пытаться запоминать, кто есть кто, предоставив это дело тульпе.

Демонстрация рации имела неожиданно большой успех. Особенно часто меня расспрашивали, а нельзя ли с её помощью управлять имением из-за границы, или хотя бы из Петербурга. Приходилось давать уклончивые ответы и намекать, что скорей всего уже через год-другой заполучить столь редкое сочетание перлов станет практически невозможным делом, так как армия почти наверняка наложит свои лапы на эту разработку. Несколько именитых дворян после таких речей изрядно задумались, а потом, с таинственным видом, начали зазывать меня к себе на чай, утверждая, что нам будет о чём поговорить к взаимному интересу.

Ну-ну. Надеюсь, они окажутся людьми не бедными. Перлы в моей «рации» хоть и из самых простеньких стоят, но цена в пятьдесят тысяч ассигнациями заставит остыть любую горячую голову.

От обилия лиц и имён у уже начинало двоиться в глазах, поэтому оставив деда в компании, воодушевлённо обсуждающей виды на урожай и ожидаемые цены на овёс, я отошёл к свободному столу с закусками.

— Позвольте представиться, Ивелич Николай Маркович, — подошёл ко мне молодой человек, лишь немногим старше меня, ладно одетый в форму гвардейского поручика, — В Псков прибыл по делам службы, и я так понимаю, некоторым образом это произошло из-за вас, — озадачил меня молодой офицер.

— Князь Ганнибал-Пушкин, Александр Сергеевич, — уже который раз повторил я на автомате заученное представление, — Поверьте, я искренне вас не понимаю.

— А пойдёмте-с, присядем в уголке, время до начала танцев ещё есть, — начал настаивать гвардеец.

Я глянул на появившегося Виктора Ивановича, на что тот лишь кивнул мне, в задумчивости потирая висок.