Князь из будущего. Ч. 2

— Римский ауреус[14], — ничуть не обиделся владыка здешних земель. — На ней изображен император Луций Вер. Он правил лет четыреста назад.

— Господи Иисусе, красота ведь какая! — восхищенно выдохнул мастер, а потом грустно вздохнул. — Никто на свете такого сделать больше не сможет. Да и святые отцы не одобрят, грех это! Вон, демон нечестивый на обороте.

— Я епископа Григория попрошу, — сдерживая смех, сказал князь, — он благословит.

— Все равно не смогу, — потерянно сказал мастер. — Не дал господь мне такого таланта.

— Понял, — поморщился князь. — Ладно, можешь идти. Боярин Збыслав тебе даст все, что для работы нужно. Зайдешь завтра, рисунок штемпеля обсудим.

Мастер попятился из горницы, непрерывно кланяясь, а бояре удивленно смотрели на князя. На их лицах читался один и тот же вопрос: А что за нужда у нас в таких мастерах? Или мы внезапно богаты стали?

Самослав, вздохнув, выложил на стол металлический брусок, который своим тусклым сероватым цветом притянул к себе все взгляды. Губы Николая зашептали молитву, а Збых и вовсе неприлично раскрыл рот.

— Это то, что я думаю, государь? — боярин Збыслав дал петуха, сразу став похож на взъерошенного мальчишку.

— Оно самое, — кивнул Само, — серебро из наших гор. Первый слиток гонец привез. Горан уже там, охрану проверяет.

— Святой Мартин, помоги мне! — белыми губами прошептал Николай. — Да ведь его величество Хлотарь сюда со всей силой придет, если узнает. И каган аварский тоже, и даже король лангобардов Аделоальд тут же снова в разум войдет от таких вестей.

— А что делать? — развел руками Само. — Волков бояться, в лес не ходить.

— Тут нет волков, — непонимающе посмотрел на князя Лют. — Они за стадами оленей и косуль ушли. Им тут есть нечего.

— Забудь, — махнул рукой князь, который давным-давно потерял надежду быть понятым.

— Это же теперь какая торговля пойдет! — выдохнул Збых. — Княже! Да мы же…! Да ведь все купцы наши будут! А войску платить насколько легче теперь! Я же с ума сходил, пока ключники соль отмеряли, да мех считали. А шкурки разные все, зимние есть и летние, с целыми лапами и без, есть и молью траченые… Да я не знаю теперь, каких богов молить! Владыка, кто из богов у нас по денежным делам, а? Я ему богатые жертвы принесу.

— Велес, — подумав, ответил князь. — Больше некому.

— Николай-чудотворец, — со знанием дела ответил христианин Николай, — небесный покровитель мой. Все торговцы ему молятся.

— Вот как? — задумался князь. — Велес и Николай — чудотворец, значит… Кто у нас еще на сегодня?

— Мастер, который орудия разные делает, — оживился Николай. — Скорпионы, баллисты разные…

— Зови! — кивнул князь, а когда невысокий грек с обширной лысиной склонился в поклоне, озадачил его вопросом:

— А скажи мастер, сможешь сделать оружие, которое будет похоже на баллисту, только маленькую? Чтобы мог воин-пехотинец стрелять.

— А-а… — растерялся мастер. — А зачем? В древности делали гастрафеты, а сейчас иногда богачи заказывают хейробаллисты для охоты. На войне от них толку немного. Лук скорострельность намного выше имеет, для простой пехоты вполне достаточно. У ручной баллисты выстрел, правда, куда мощнее, но их почти не делают. Уж очень дорого она стоит. А всего-то и достоинств, что из нее любая деревенщина может воина в доспехе убить, и то, если попадет. А если не попадет, то эту деревенщину зарубят тут же. Ведь перезарядка у такой баллисты очень медленная. Никому эта игрушка не нужна, баловство это!

— Я, пожалуй, купил бы себе такой, — сказал после недолгих раздумий Збых. — И плевать, что дорого. Не дороже жизни.

— Я, наверное, тоже, — поддержал его Николай, тоже не отличающийся героическими пропорциями. — Жить захочешь, раскошелишься.

— Вот видишь, — развел руками Само. — Нужная в хозяйстве вещь, оказывается. Первый образец мне покажешь. Мы с тобой обсудим, как его заряжать будем. Ты про «козью ногу» что-нибудь знаешь? Нет? Ну, так я тебе сейчас расскажу…

* * *

Через две недели. Новгород.

Мастер Никифор, робея, выложил перед князем плод своего труда. На его лице было написано нешуточное волнение и гордость. Шутка ли, первую монету в государстве сделал! Самослав, взяв в руки металлическую чешуйку размером с ноготь, замер в тоскливом недоумении.

— Что это за дерьмо? — спросил он у мастера, который чуть не потерял сознание от ужаса. — И что это за жуткая рожа на монете? Только не говори, что это я, иначе мне сейчас плохо станет.

— Это вы, ваша светлость, — просипел мастер, который чувствовал себя так, словно на него вылили ушат ледяной воды. От гордости за хорошо сделанную работу не осталось и следа. Не получить бы плетей!

— Я что, такой урод, по-твоему? — озадаченно спросил князь. — Людмила!

Никифор торопливо склонился, когда княгиня пришла с кухни, одетая в простой сарафан, подпоясанный узорным поясом.

— Вот скажи, — спросил Самослав, протягивая ей монету. — Это на меня похоже?