Князь Ярослав и его сыновья

Этот разговор состоялся, когда Невский уже ушел, а пир замирал, увядая в хмелю. Вместе с князем ушли и Ярун с Чогдаром, сославшись на усталость, а на самом-то деле, чтобы побеседовать с Александром по душам. Доложили, что ополчение готово и уже обучается, что лучшие стрелки из лука отобраны придирчивым Чогдаром. А потом потребовали, чтобы князь подробно рассказал о каждом дне в ставке Батыя, не упуская никаких мелочей.

– Выходит, выделили тебя с великим князем Ярославом из всех удельных князей, – сказал Ярун с явной озабоченностью. – И десятину отменили, и Церковь особо отметили. Почему так сделано, анда? Чингисиды зазря и в глаза-то не глянут. Может, стравить нас с другими князьями да княжатами хотят?

– Говоришь, с мечом тебя к Бату-хану пропустили? – еще раз уточнил Чогдар.

– Я хотел в юрте его оставить, но темник Неврюй напомнил мне, чтоб непременно меч с собой взял.

– Значит, это заранее решено было. Такая честь оказывается только особо уважаемым полководцам, – продолжал неспешно размышлять Чогдар. – И огнями при входе не очищали?

– Нет, прямо в шатер провели. Шатер Батый из Венгрии привез. Шатер и трон венгерского короля. И даже вино предложили, но я по твоему совету, дядька Чогдар, с кумыса начал.

– Правильно сделал. Монголы любят, когда гость уважает их обычаи. Чингисхан требовал ссорить между собой покоренные народы, а Субедей-багатур делать это умеет. Нет, похоже, что здесь – другой замысел. Похоже, что Бату-хан очень нуждается сейчас в союзниках. А это может означать, что…

Чогдар неожиданно замолчал. Невский и Ярун выжидательно молчали тоже, отлично понимая, что только Чогдар знает таинственную душу завоевателей и может дать наиболее верное толкование всей цепочке их неожиданных поступков.

– Много юрт вокруг ханского шатра? – неожиданно спросил Чогдар.

– Очень много. Стоят кое-как, будто их из горсти высыпали, – сказал Невский. – Ни улиц, ни проулков, а народу – тьма.

– Будут там и улицы, и проулки, – усмехнулся Чогдар. – Думается мне, что Бату отводит свои войска из западных стран, несмотря на приказ великого хана Угедея пробиваться в глубь Европы. А неисполнение повеления великого хана карается смертью, от которой не спасает даже родство с самим Чингисханом. В каком случае можно рискнуть и не исполнить повеления великого хана? Только в одном: когда великого хана уже нет в живых.

– Ну, это только предположение, Чогдар, – усомнился Ярун. – Тут еще бабушка надвое сказала.

– Вероятное предположение, весьма вероятное, – сказа! Невский. – Батый собирает вокруг себя все свои силы. С какой целью он так делает, Чогдар?

– Если Угедей и вправду умер, то через пять лет на курултае будет избран новый великий хан. Бату – любимый внук Чингисхана, но его отца Джучи не любила армия, и в конце концов ему сломали хребет. И сделано это было по настоянию тех самых ветеранов, которые подпирают трон великого хана в Каракоруме. Они не позволят провозгласить Бату новым великим ханом, потому что боятся за собственные жизни. Смерть отца должна быть отмщена. Что тогда делать Бату? Искать союзников, что он и начал делать. Я размышлял, идя от конца к началу, от следствий к причине, и тебе, князь Александр, судить, насколько мне это удалось.

– Я очень благодарен тебе, дядька Чогдар. Как по-твоему, какими силами располагает Батый?

Чогдар пожал плечами:

– Бату-хан воюет шесть лет. Он пополняет свою армию за счет покоренных им народов: ты сам говорил, что большинство уже говорит по-кыпчакски.

– Так мне сказал Сартак.

– Он сказал правду. В армии Бату-хана стало очень много заволжских тюрок: мы с Яруном столкнулись с одним из них. Только не сделай из этого вывод, что можно поднять восстание.

– Мне тоже нужны союзники. Католические рыцари куда опаснее для Руси, чем осевшие в степях татары, с которыми, как выяснилось, можно не только говорить, но и торговаться. – Александр встал. – Вы очень помогли мне сегодня. Очень. Идите почивать, мне предстоит еще одна беседа.

– Мало спишь, Ярославич, – посетовал Ярун. – Гляди, не загони себя раньше времени.

– Надо, дядька Ярун, надо, – вздохнул Невский. – Ливонцы – враг нешуточный.

Советники вышли, и тут же в двери заглянул Савка.

– Пришел?

– Ждет.

– Зови. Вина подай да еды, какая под руку подвернется. Проголодался я что-то.

– К вину ветчина хорошо идет, Ярославич.

– Давай, давай.

Савка приоткрыл дверь, разминулся на пороге с Яковом Полочанином.

Яков был на пиру, поднял первый кубок и тут же ушел, сославшись на срочные дела. Пока Савка накрывал на стол, он и Александр перебрасывались ничего не значащими словами, но как только Савка управился со своими обязанностями, князь сразу же отпустил его. И Савка вышел, с особой тщательностью прикрыв за собою двери.

– Рассказывай, Яков.

– Троих мне удалось просунуть в Псков, хотя щелочка была узенькая. Один – по торговой части, двое пристроились при Твердиле. Люди надежные, смотреть и слушать умеют.

– Как передают, что видят и слышат?

– Через торговца.

– И что именно?