Клуб неисправимых оптимистов

— Канадских долларов. С королевой Елизаветой. Тот мужик был адвокат из Торонто, приличный человек. Я разыграл обычный спектакль, отказался продавать, сказал, что это исторический трофей, что дорожу им больше жизни. Он уговаривал меня почти полтора часа — под тикающий счетчик. Я сдался. Подумал: он положит его под стекло, в витрину, будет показывать друзьям. Обычная история. Но придурок решил выпендриться, передал кинжал в дар музею в Торонто. А там, конечно, выяснили, что точно такой же кинжал имеется в Метрополитен-музее в Нью-Йорке. Канадец, само собой, подал жалобу. Как и оба музея.

— Тебя допрашивали?

— Я все отрицал. Сказал, что ни в чем не виноват, что оригинал находится в Русском музее в Санкт-Петербурге.

— Этот город называется Ленинград! — рявкнул Игорь.

— Я никогда не признаю это позорное имя! Санкт-Петербург строили цари, а не краснопузые!

— Прекратите этот глупый спор! — вмешался Леонид.

— Твой приятель инспектор полиции продвинулся по службе. Он может навести справки и уладить дело?

— Даниэль Маго? Не рассчитывай, — покачал головой Игорь.

— Между прочим, если у меня отберут лицензию, вам тоже придется несладко.

— Игорь, я не могу потерять работу! — вмешался в разговор Леонид.

— Я попробую что-нибудь сделать. В последний раз. Но не ради тебя, Виктор. Ты завзятый лжец и мошенник! Я не хочу быть твоим сообщником.

— Мой бедный друг, ты так ничего и не понял про эту жизнь. Впрочем, чего еще ждать от материалиста. Мой «кинжал Распутина» ничем не хуже полотен Коро, мощей святого Антония и треуголок Наполеона. Кому есть дело до подлинности реликвий, до правды? Мечта — вот что имеет значение. И деньги!

Не знаю, что сделал Игорь, но дело закрыли, и больше мы о нем ничего не слышали. Музеи отозвали жалобы. По мнению Павла, там поняли, что скандал принесет больше вреда, чем пользы, и отпугнет меценатов и дарителей. В Америке и Канаде лучше не выставлять себя в смешном свете, это может разрушить репутацию. Виктор Володин наконец прекратил торговать «кинжалами Распутина». Пять последних экземпляров он продал конголезскому министру, бизнесмену из Цюриха, мисс Вселенной из Бразилии, депутату-голлисту и греческому арматору.

* * *

Два месяца спустя Игорь получил положительный ответ. Его диплом был подтвержден, и он решил отпраздновать радостное событие. Вечеринка вышла не слишком веселая. Игорь уехал в Португалию, чтобы уладить формальности. Всех печалила мысль о том, что мы больше не увидимся, но никто этого не показывал. Игорь был счастлив — в Лиссабоне его ждала любимая работа, он говорил, что мы сможем к нему приезжать, когда захотим. Через три дня Игорь вернулся. Он был мрачнее тучи. Выяснилось, что португальские власти хотели послать его на войну в Анголу в качестве военного врача. Игорь отказался. Вернер рассказал, что он вышел из себя и оскорбил полковника португальской медслужбы. Игорь снова стал водить такси и продолжил искать страну, которая согласилась бы признать его дипломы.

* * *

За последние два года Виктор Володин растолстел и обзавелся вторым подбородком. Он много ел, не занимался спортом и тратил кучу денег на пирушки с вином, заказывал костюмы с жилетами из ткани в ломаную клетку, носил американские подтяжки и туфли из крокодиловой кожи. После случая с «кинжалом Распутина» в клуб он больше не приходил. У его компании было несколько лицензий. Он мог бы жить в свое удовольствие, но не желал превращаться в «отставника» и сидел за баранкой по одиннадцать часов в сутки. Игорь и Леонид работали на него и не жаловались, хотя Виктор был невысокого мнения о деловой хватке Игоря, наплевавшего на его советы. Леонид же усвоил правила и понял, что шофер такси — не обслуживающий персонал. Лучший клиент — иностранный турист, желательно — не говорящий по-французски. Он брал таких пассажиров у дорогих отелей, Оперы или на Елисейских Полях и возил по Парижу, выбирая самые загруженные транспортом улицы и авеню. Виктор посвятил меня в хитрую комбинацию, которую придумали они с Леонидом. Виктор решил принимать ставки на исход партии. Никто не рискнет поставить на меня даже сантим. Никто, кроме него самого. Он сделает ставку «один к десяти», они заработают много денег, и я получу свою долю.

— Это жульничество!

— Не преувеличивай, мы всего лишь отберем немного денег у людей, которые в них не нуждаются. Они не должны ничего заподозрить. Господь, чье милосердие безгранично, для того и создал простофиль, чтобы их облапошивать. Если бы Он этого не желал, дал бы им побольше мозгов. Поведай мне свое заветное желание, мальчик.

Я смешался, и он это заметил:

— Часок наедине с юной бесстыдницей? Я в твоем возрасте был неукротим. У меня есть на примете несколько чудных созданий. Выбирай: блондинка или негритянка? Может, обе сразу, а, поросеночек?