Клуб Мефисто

– В Форум, в базилику. – Он пожал плечами. – Сама знаешь, по всяким разным местам, куда обычно ходят туристы. Иногда ей нужны экскурсоводы, говорящие по-английски. Только у них должно быть образование.

– У меня есть! Я закончила колледж по специальности античность. – Новая надежда заставила ее сердце биться сильнее. – В сущности, я много всего знаю об истории. О Древнем мире.

– А о Риме?

Лили вдруг рассмеялась и поставила рюкзак на пол.

– Если уж на то пошло, – ответила она, – то да.

21

Маура стояла на обледенелом тротуаре Бикон-Хилла и смотрела на особняк, окна которого манили уютным светом. В передней мерцали отблески огня в камине, как в тот раз, когда она впервые переступила порог этого дома, соблазнившись теплом пляшущих языков пламени и перспективой выпить чашечку кофе. Сейчас же ее влекло сюда любопытство – желание больше узнать о человеке, который, впрочем, вызывал у нее не только интерес, но и страх, чего там греха таить. Она позвонила в дверь и услышала, как трель звонка раскатилась по всему дому, по всем комнатам, которые ей еще только предстояло увидеть. Она ожидала, что на звонок выйдет слуга, и вздрогнула, когда дверь открыл сам Энтони Сансоне.

– А я уж было начал сомневаться, что вы придете, – сказал он, как только Маура вошла в дом.

– Я тоже сомневалась, – призналась она.

– Остальные появятся позже. Думаю, было бы неплохо нам с вами сперва поговорить с глазу на глаз. – Он помог ей снять пальто и открыл потайную створку встроенного шкафа. В доме этого человека даже в стенах таились сюрпризы. – И все же почему вы решили приехать?

– Вы же сами сказали, у нас с вами общие интересы. Вот мне и захотелось узнать, что вы имели в виду.

Он повесил пальто и повернулся к ней – мощная фигура в черном и лицо, которое каминный огонь окрасил золотыми бликами.

– Зло, – произнес он. – Вот что у нас с вами общее. Мы оба видели его совсем близко. Смотрели ему в лицо, чувствовали его дыхание. Ловили на себе его взгляд.

– С ним многие сталкивались.

– Но вы ведь познали его в глубоко личном плане.

– Опять вы о моей матери.

– По словам Джойс, никто так и не смог установить точное число жертв Амальтеи.

– Я не следила за ходом расследования. Держалась подальше от этого дела. Последний раз виделась с Амальтеей в июле и не собираюсь больше ее навещать.

– Не замечать зло не значит изгнать его. Зло все равно рядом, оно по-прежнему часть вашей жизни…

– Только не моей…

– …оно у вас в крови.

– Случайность рождения. У нас с ней ничего общего.

– Да, но в определенном смысле, Маура, злодеяния вашей матери, должно быть, обременяют вас. Заставляют вас задумываться об этом.

– О том, что и я чудовище?

– Вы думаете об этом?

Она помолчала немного, ощущая на себе его пристальный взгляд.

– Я совсем не такая, как мать. Если уж на то пошло, я полная ее противоположность. Взять хотя бы мою профессию, мою работу.

– Своего рода искупление грехов?

– Мне нечего искупать.

– И все же вы решили действовать на стороне жертв. И правосудия. Не каждому под силу сделать такой выбор и выполнять работу столь же исправно и ревностно, как это делаете вы. Поэтому я и пригласил вас сегодня. – Он открыл дверь в соседнюю комнату. – И хочу вам кое-что показать.

Она проследовала за ним в обшитую деревом столовую, где уже был накрыт к ужину массивный стол. Пять приборов – успела она сосчитать, взглянув на искрящиеся хрустальные бокалы и блестящие фарфоровые чашки, окаймленные кобальтовой синью и позолотой. Там был еще один камин, и в очаге горел огонь, но эта огромная комната с почти четырехметровым потолком располагалась с холодной, наветренной стороны, и Маура порадовалась, что решила не снимать свой кашемировый свитер.

– Может, для начала бокал вина? – предложил Сансоне, беря в руки бутылку каберне.

– Пожалуй. Благодарю.

Он налил в бокал вина и передал гостье, но она тут же забыла о напитке: все ее внимание было обращено к висевшим на стене портретам. К галерее лиц, мужских и женских, взиравших на нее из туманной глубины веков.

– Это лишь малая часть, – пояснил хозяин дома. – Эти портреты мои предки собирали годами. Некоторые из них – современные копии, другие – всего лишь воспоминание о том, как они выглядели на самом деле. Но есть и подлинники. Так эти люди, должно быть, выглядели при жизни.

Он прошел через всю комнату и остановился возле одного портрета. Молодой женщины с блестящими темными глазами и черными волосами, аккуратно собранными на затылке. Ее бледное, овальной формы лицо казалось полупрозрачным в освещенной неярким пламенем очага комнате и таким живым, что Мауре даже почудилось биение пульса на ее белой шее. Девушка сидела чуть вполоборота к художнику, ее бордовое, расшитое золотыми нитями платье ярко сверкало, взгляд – прямой, бесстрашный.

– Ее звали Изабелла, – сказал Сансоне. – Портрет был написан за месяц до ее свадьбы. Его пришлось немного отреставрировать. На холсте были подпалины. Он чудом уцелел в огне, спалившем ее дом дотла.

– Красавица.

– Да. На свою беду.

Маура посмотрела на него с недоумением:

– Почему?