Ключи судьбы

– Я желаю мира в душе и всякой вражды уничтожения, но могу лишь поддержать твое сватовство, а решать будут Святослав и Ольга, – отвечал ему Олег Предславич. – Ты вернешься отсюда в Плеснеск, к Святославу, и пусть твои бояре попросят для тебя невесту. Но мой тебе совет: лучше тебе с этим не спешить. Пусть все поуспокоится. Хотя бы до зимы, когда придет пора идти по дань.

Стоило подождать, пока гнев и досада Святослава улягутся. Пока он получит весть, дай бог, о благополучном рождении еще одного сына. А утвердив свою власть и будущее рода, он станет более склонен миловать и награждать.

– Ты ведь едешь в Киев, к матери Святославовой, – напомнил Етон. – А все ведают – она еще с Ингоревых времен на киевском столе мужу и сыну равна и, когда их нет, Русью самолично правит. Коли мать Святославу укажет, ее он послушается. Склони ее к миру.

– Жены любят девок сватать, им только дай на свадьбе поплясать, – хмыкнул Храрь. – Что простые, что княжеские.

– Ольга ведь ныне тоже Христов закон чтит, мы слыхали, – добавил Безрад.

Олег Предславич лишь наклонил голову. Крещение Эльги в Царьграде повредило согласию между матерью и сыном, и в деле с Улебом и Горяной Святослав не послушал советов Эльги. Если ей не удалось склонить сына к милосердию даже к ближайшей родне, чего же хотеть бужанам?

– Я передам ей твою просьбу. – Это Олег мог пообещать. – Но могу уверить лишь в том, что я сам всем сердцем желаю мира между Киевом и Плеснеском.

На этом простились, и каждый отряд направился в свою сторону. Однако охранение спереди и сзади Олег усилил, всем отрокам было велено держать при себе все вооружение и даже щиты, чтобы всякий миг быть готовыми принять бой. Лют, держа на седле щит, доспех и все свое оружие, не отдалялся от Величаны более двух шагов. В глубине сердца она этому радовалась, хотя он с ней не разговаривал и даже почти не смотрел на нее, занятый осмотром дороги и окрестностей.

Однако ночь прошла спокойно, и назавтра перед полуднем дружина благополучно переправилась через Горину. Бужанский стан миновали беспрепятственно. Их приветствовал Торгрим, оставленный в воеводах Семирадом. Он знал уже обо всем, что случилось, включая встречу с Етоном по пути. Надо думать, Етон или Безрад послали ему верхового гонца.

На том берегу их встречали киевские гриди и воевода Асмунд.

– Что, дядька! – с середины реки крикнул ему Лют. – Не скучали тут без нас?

Величана оглянулась на него: Лют широко улыбался, и лицо его сияло, будто солнце. От такой красоты у нее щемило в груди. Вот такой он казался ей настоящим, а не тот мрачный и неразговорчивый, что ехал возле нее все эти дни.

– Из Киева были гонцы? Как там наша княгиня молодая?

– Нет вестей пока. А ты никак жену себе раздобыл? – Асмунд в удивлении воззрился на Величану.

– Ты скажешь! Это Етонова княгиня. Велено ее к Эльге доставить.

– Етонова? – Асмунд принял повод ее коня у отрока, который по грудь в воде вел ее через брод, и, не скрывая любопытства, оглядел молодуху.

– Я же зимой рассказывал! – напомнил Лют. – Старый пень себе деву нашел в жены, а она ему в правнучки годится!

– Но что же она… не в «печали»? – с недоумением, стараясь, чтобы это не прозвучало как упрек, ответил Асмунд.

– Да Старый Йотун помирать передумал. Похоронили его, как доброго человека, а он на третий день взял да и вылез.

– Шутки шутишь?

– Да, жма, чтоб это были шутки…

Прямо сейчас все рассказывать было некогда: сперва требовалось устроить две пришедшие дружины на отдых. Отроки Асмунда показали свободное место, поднялась привычная суета: одни ставили шатры, другие рубили ветки для шалашей, третьи шли за дровами. Конюшенные вели поить лошадей, повара рылись в припасах, готовясь варить кашу. Младшие волокли от реки большие черные котлы с водой. Для Величаны тоже поставили шатер. Покончившие с первыми делами отроки тянулись к реке купаться.

Величана увидела Люта – наконец-то он был почти ничем не занят, а просто стоял перед своим шатром, оглядывая стан, – и подошла.

– Ты что-нибудь надумал?

– Что я должен был надумать? – Лют сделал вид, будто не понял ее.

Он просто не хочет об этом говорить. Но Величана слишком устала от тревог, не зная, чего ждать впереди.

– Ну, про меня и… про Етона. Ты скажешь кому-нибудь, что он… не Етон вовсе?

Лют подавил вздох и отвернулся. Он не хотел об этом думать, потому что понимал важность открытия. Если тот парень с шальными глазами – вовсе не Етон, то Святослав – единственный законный владыка земли Бужанской. Но это открытие погубит Величану. Поддельному Етону даже не придется ее срамить, как он грозился, – бояре и сами вспомнят, как провожали «прохожего молодца» в клеть, на ложе из ржаных снопов. Пусть и с согласия настоящего Етона. И пусть все будут понимать, что Величана не виновата и была одурачена, как и все эти достойные мужи, – от срама это не избавит.

– Все бы ничего, кабы он про невесту речи не завел…

– А про какую невесту он говорил? Откуда у Святослава ему невесты? У него есть сестры?

– Есть одна, да она мала еще… И не даст ему Святослав свою сестру, это пес высоковато метит. Зверь, жма, благородный!