Ключи от твоего сердца

Он берет меня за подбородок, вытирает слезы с моего лица, улыбается, прижимается своим лбом к моему и шепчет:

– Я люблю тебя, Лейк. Ты заслуживаешь первого места!

Все и вся вокруг нас словно меркнут и исчезают, остается лишь один звук – грохот рушащихся стен, которые я выстроила вокруг себя.

– Я тоже тебя люблю! Я так сильно тебя люблю!

Он наклоняется ко мне, целует, я обнимаю его за шею и отвечаю на поцелуй. Конечно же, я отвечаю на его поцелуй. Разве может быть иначе?!

Эпилог

My parents taught me to learn

When I miss

Just do your best

Just do your best.

«The Avett Brothers». When I drink[30]

Я хожу по гостиной, перешагивая через груды игрушек, собираю оберточную бумагу и запихиваю ее в пакет.

– Ну что, понравились вам подарки? – спрашиваю я.

– Да! – хором кричат Кел и Колдер.

Собрав всю бумагу и завязав пакет, я иду к мусорному баку. Не успеваю я выйти со двора, как на пороге появляется Уилл.

– Давай я вынесу, милая! – подбегая ко мне, говорит он, забирает у меня пакет, а потом возвращается, обнимает меня и целует в шею. – Счастливого Рождества!

– Счастливого Рождества! – отвечаю я.

Вот уже второе Рождество мы встречаем вместе. Первое Рождество без мамы. Она умерла в сентябре этого года, практически в годовщину нашего переезда в Мичиган. Было тяжело. Ужасно тяжело.

Когда умирает близкий человек, любая мысль, любое воспоминание о нем причиняет боль. Пока не пройдешь пятую стадию горя, все воспоминания крайне болезненны, и лишь потом начинаешь видеть в них светлые стороны. Перестаешь думать о том, как человек умер, и начинаешь вспоминать, как чудесно он прожил свою жизнь.

Хорошо, что все это время Уилл был рядом со мной. После окончания университета он подал документы в магистратуру и все-таки отказался от работы в школе. Оставшийся до моего выпуска семестр ему пришлось жить на стипендию.

Уилл берет меня за руку, и мы возвращаемся в дом. На полу в гостиной высится настоящая гора из игрушек.

– Сейчас вернусь, последний заход, – говорит Уилл, берет очередную коробку и выходит. Уже в третий раз он переходит улицу между нашими домами, чтобы отнести все новые игрушки Колдера.

– Кел, не может быть, чтобы все это было твоим! – Я оглядываю гостиную. – Собери игрушки и отнеси их в свободную спальню. Мне нужно пропылесосить здесь.

Пол гостиной усеян жалкими остатками от пронесшегося по комнате урагана подарков. Закончив работу, я сматываю шнур и ставлю пылесос на место – в шкаф в коридоре. В дом входит Уилл с двумя подарочными пакетами в руках.

– Ой, надо же! Как же мы забыли? – удивляюсь я и зову мальчишек.

– Нет, это не для мальчиков, а для вас с Келом, – объясняет Уилл и жестом предлагает мне и Келу присесть на диван.

– Уилл, ну зачем?! Ты же подарил мне билеты на концерт!

– А это не от меня. – Он вручает нам пакеты, целует меня в лоб, а потом берет Колдера за руку и уводит.

В недоумении я смотрю на Кела, но он лишь пожимает плечами. Мы одновременно срываем обертку и достаем по конверту. На моем маминым почерком написано: «Лейк». Дрожащими руками я достаю из конверта письмо и разворачиваю его, смахивая с лица слезы.