Ключевой

Был чудесный летний день, которые так редко выпадают в Питере. Город расцвел и встретил нас чистыми широкими проспектами и узорными решетками гранитных набережных. Я предложил Веронике полететь со мной в Киев, но она отказалась, сославшись на занятость по работе. Мы успели заехать и в офис филиала «Миллионника». Здесь все ждали ревизора еще неделю назад, а потому, когда я на самом деле появился, то возникла типичная картина из цикла «не ждали». Половина редакции сбежала на пляж, оставшаяся половина являла собой «царство сонных мух». В этом было такое разительное отличие от материнской редакции, где все бегали как заведенные, и, казалось, такой должна быть газета! Но нет, в культурной столице никто никуда не торопился.

Вероника осталась листать журнал на диване у входа, а я расхаживал с важным видом по кабинетам и выслушивал сбивчивые объяснения смешно картавящего заместителя директора. Сам царь и бог местной ячейки примчался через полчаса. Это оказался мокрый и испуганный толстый мужик, в котором я с трудом узнавал того надменного представителя питерской интеллигенции, которого видел как-то за одним столом с Шацким на редакционном новогоднем корпоративе, едва только пришел в газету. Словом, навел я шороху. Посчитав, что миссия моя выполнена, дав несколько, как мне казалось, ценных замечаний, я покинул здание.

Таким образом, за этот день я предпринял результативную попытку наладить все, что почти разрушил своей мурманской авантюрой – я отзвонился Шацкому и по-деловому рассказал ему о своих наблюдениях, а заодно приободрив его дорожной картой своих грядущих поисков. И, таким образом, вернул себе доверие начальства. Ну и, главное, я вновь нашел себя – любящего мужа и отца. Вечером нас с женой ждал аттракцион невиданной щедрости от «мамы». Та испекла пирог – такой же сухой, как и она сама, но факт приготовления сладкого к приезду зятя был настолько невероятен, что эту легкую сухость можно было и простить. Мы с тестем выпили капитанские «сто грамм», поспорили о политике, о грядущей третьей мировой и необходимости кардинальных перемен в футбольной сборной. Я пообещал приезжать чаще, и вскоре мы уже спали, опять по разным комнатам. Девушки спят в девичьей, мальчики – в зале. Таким было непреложное правило дома.

Утром мы были уже в аэропорту, и после недолгого перелета я простился с Вероникой – она поехала домой, а я через Минск полетел дальше – в цветущий зеленый город, где меня, возможно, ждал ответ на главный вопрос моей истории.

Как и было договорено, утром следующего дня я прибыл на Шелковичную, где располагалась малоизвестная инвестиционно-финансовая компания «Монолит». На самом деле под этой вывеской скрывалась та самая «тайная канцелярия». Таксиста я попросил высадить меня у стадиона, а дальше – в горку, и затем, повернув на улицу, прошел пешком. Иногда я переходил дорогу, оглядываясь, чтобы пропустить машины, но на самом деле чтобы убедиться, что на мне нет «хвоста». А что вы хотели?! Моя мнительность в данной ситуации была вполне объяснима. Я также надеялся разглядеть где-нибудь поодаль силуэт своего старого знакомого кота, но того и след простыл. Вскоре я подошел к нужному дому. Это было довольно высокое здание – графитового цвета довоенная сталинка. Во дворе дома, за чугунной оградой, расположился небольшой скверик с лавочками, где можно было при случае передохнуть. Еще раз глянув по сторонам, я подошел к высоким дубовым дверям и нажал на звонок под вывеской «Монолит».

– Здравствуйте, – раздался в громкоговорителе приятный женский голос.

– Добрый день, – ответил я. – Я в компанию «Монолит». Моя фамилия Ключевой.

– Да, конечно, проходите, пожалуйста, – ответила девушка после небольшой паузы. – Второй этаж.

Замок щелкнул, послышался монотонный прерывающийся звук, говорящий о том, что цепь разомкнута, я отворил дверь и вошел внутрь. После жаркого, несмотря на утро, уличного солнца я попал в царство бетонной прохлады. Передо мной оказалась небольшая площадка с лифтом, словно я был в жилом доме. Сам лифт гостил на пятом этаже, я обернулся и увидел непримечательную лестницу, которая уходила направо. Пешком я неспешно поднялся на следующий этаж и вскоре был еще у одной двери, теперь уже ведущей непосредственно в недра финансово-инвестиционной компании. Едва я коснулся бронзовой ручки, как замок щелкнул, и дверь приоткрылась, пропуская меня внутрь.

Это был типичный офис, которые часто устраивают в старых зданиях. В бывшей некогда большой парадной стояла широкая стойка, за которой меня встречала совсем молоденькая девчушка с темными, красиво уложенными волосами и огромными карими глазами. В белой блузе и каком-то подобии сарафана из плотной черной ткани она напоминала героиню японских комиксов. Поднявшись из-за стола, она приветствовала меня:

– Здравствуйте, Иван, проходите, присаживайтесь, пожалуйста, – она указала мне за спину, где у стены стоял широкий кожаный диван со стеклянным столиком, на котором лежала пресса. – Иннокентий Георгиевич скоро освободится. Могу я вам предложить чай или кофе?