Ключевой

Мы все встали вслед за ним, при этом он услужливо подал руку Наталье. Я сам это сделать просто не успел. Собравшись, вся группа, включая флегматичного геолога, вышла на улицу.

Я осмотрелся. От вагончиков в сторону здания шли толстые кабели. Негромко работали два мощных генератора, которые давали станции электричество. Откуда они везли топливо, для меня осталось загадкой. Бензовоз здесь точно не прошел бы. Вертолетами, что ли?

– Поможешь? – вывела меня из задумчивости Наташа.

– Да, конечно, – рассеянно кивнул я.

– Давайте я помогу, – пробасил тершийся рядом Витя.

– О, отлично! – воскликнула Портнова, недовольно глянув на меня. – Там просто аппаратура. А вы, Иван, с Данилой Алексеевичем поговорите, пока мы все с Виктором настроим.

– Да я все сделаю, – начал было я возвращать свои позиции, но Портнова уже приняла решение.

– Нет, обсудите ваш материал с Данилой Алексеевичем, – настойчиво повторила она, забирая счастливого «викинга» с собой.

Я почувствовал какую-то недосказанность в этом предложении, словно я должен был обсудить с Мещеряковым что-то другое, для чего она специально оставляла нас наедине. Володя и «ленивец» поотстали, стоя у одного из блестящих пикапов, а мой бывший преподаватель смотрел на меня таким взглядом, словно я должен был отдать ему сейчас долг в сто рублей, взятых ранее до получки.

– Давай, Иван, поговорим. – Мещеряков указал в сторону, и мы пошли с ним в направлении заброшенного хозблока, который зиял пустыми десницами выбитых окон. Я шел рядом с ним, совершенно не понимая, чего он от меня хочет. То есть я чувствовал, что играю какую-то важную роль во всей этой истории, но совершенно не понимал, какую именно.

– Во-первых, я хотел поблагодарить тебя, – начал Мещеряков, едва мы повернули за угол и остались одни. – Без твоей помощи я бы не справился.

– Данила Алексеевич, – остановился я, решив положить конец этим экивокам. – Я не помню ничего. Простите. Мне даже кажется, что я не тот, за кого вы меня все принимаете.

– Нет, – почти прошептал он, сжимая мои предплечья своими руками так, как будто в его руках была драгоценность. – Именно тот. И то, что ты не помнишь, это нормально. Мне Наташа рассказала.

– Наташа рассказала что? – уставился я на него.

– Что ты все забыл, – пожал он плечами.

– Да я и не могу ничего помнить! – вдруг вспылил я. – Потому что это не я. Тот, о ком вы постоянно говорите, – другой человек. Похожий на меня. Но я совсем ничего не знаю о ваших делах и не хочу знать, как вы чертей вытаскиваете на белый свет из этой табакерки! – кивнул я в сторону буровой.

– Каких чертей? – отстранился он от меня.

– Ну, – постарался я смягчить тон и продолжил уже не так уверенно: – Что вы там под землей копаете? Ад, преисподнюю.

– Кто владеет информацией, тот владеет миром, – неожиданно процитировал Мещеряков. – Помнишь?

– Ну, – неопределенно кивнул я.

– Мы ищем Бога, – закончил он.

Я оторопел. Такого поворота я точно не ожидал. Мой преподаватель по истории религии по-отечески улыбнулся:

– Когда ты мне позвонил, еще тогда, и предложил решение, меня осенило! Все было точно. Если соединить все нити воедино, то точка пересечения придется именно сюда. Не зря они бурили здесь!

– Постойте, – остановил я его, – давайте сначала. Почему вы ищете Бога под землей?

– Нет, не под землей, – отмахнулся он. – Под землей – центр мира. Это моя теория, из-за которой меня и турнули из университета, но это не важно. Это ты должен помнить?

Что-то подобное я припоминал. Ходили слухи, что его сократили с кафедры из-за какой-то ссоры с деканом. Но это было так давно, что практически не имело никакого значения.

– И вот я пошел преподавать в духовную семинарию. Там познакомился с отцом Иннокентием. Он поддержал меня. Все эти годы мы с ним разрабатывали мою теорию. Ведь что получается? Наши взоры в поисках Бога всегда устремлены вверх. Но мы никогда не достигнем его. Это невозможно, потому что Бог и есть непостижимое. Но можно найти его путь. Можно хотя бы постараться его понять.

– Зачем?

– Как «зачем»? Это же суть мира! Смысл всего, ради чего мы живем!

– Но почему под землей?

– Ваня, чтобы понять, куда ты идешь, нужно сначала найти откуда. Центр нашего мира – там, – он указал себе под ноги и затем перевел палец в небо. – А цель – там! Обнаружив источник, мы сможем осмыслить весь путь. Мы прекратим воевать, убивать друг друга, потому что это от невежества, от страха. Человек, уверенный в своих силах, никогда не нападет. Атакует только слабый.

Я не стал вслух подвергать сомнению спорность его утверждений. Да мне и не важно было сейчас это. Но какую роль сыграл во всем этом я? И как это может помочь в решении моего вопроса?