Ключ от всех миров

– Ладно, подойдем с другой стороны, – монотонно продолжал Тогот. Интересно, и как у него терпения-то хватало. Со мной, к примеру, он таких бесед никогда не вел. – Вот сейчас ты на кого напал? На врагов твоей Родины? Покажи мне их! Пальцем ткни. Враги, вы где? – Тогот оглянулся. – Ты враг? – поинтересовался он у дамы-гота. – Или вот этот мент, ах, извините, полицай, который по ночам всякую нечисть отлавливает? Или студенты, которые, чтобы реализовать свое «эго», носят экстравагантные стрижки? Где враги-то? Нет, мой друг, это не враги, а те, кто не приемлет общество и идеалы ваших чиновников, которые ты защищаешь. Они – не враги твоего общества, а всего лишь те, кто не хочет жить по искусственным, навязанным им законам. Ваша, человеческая цивилизация породила краеугольные камни вашего общества – заповеди. Они есть во всех религиях и звучат почти одинаково, и что удивительно, в них ни слова нет о взятках, но сказано «не воруй».

– Я атеист… – прохрипел капитан.

– Да, это очень удобно, быть атеистом. Я атеист, и все заповеди побоку, всю духовность побоку, а тридцать серебренников в карман.

– Демон читает нотацию о духовности воину-атеисту! – усмехнулась дама-вамп. Но стоявшая рядом Влада шикнула на нее, и та замолчала.

– Я служу Родине и выполняю ее приказы.

– Ты служишь гнидам, Родину продавшим, и воюешь со своим народом… Ты генеральские дачи видел? А сколько у нас генерал получает?.. И ты хочешь сказать, что живет он на одну зарплату? Да вся ваша армия – дыра, в которую утекают миллиарды… Где те деньги, что недоплачивают тебе, та пенсия, что вместо подачки государства должна быть у твоей матери-инвалида, те деньги, которые должен получать твой дед, проливавший кровь и горбатившийся всю жизнь на благо этой страны? Законы, говоришь! Да какие законы? Те, что пишут под себя воры, хапуги и взяточники, сидящие в Думе? Справедливость? Она там, у Моисея на горе Синай осталась на скрижалях. А то, что до нашей страны дошло, уничтожили еще в семнадцатом рвущиеся к власти проходимцы да голоштанные баламуты, потому как лучше воровать и не работать, а потом еще царя ругать за то, что заготовил мало, всего за восемьдесят лет развалили!..

Тогот в сердцах плюнул и, отвернувшись, прошел на нос, прихватив со столика бутылку абсента, встал на самом носу, нависнув над грозной воительницей, и принялся глотать семидесятиградусное пойло прямо из горла. Хотя ему-то что. Он бы и спирта чистого похлебал. У демонов, как известно, глотка луженая, даже этиловый спирт принимает.

А зрители… Они застыли, глядя на пленника. Потому как по мне, так Тогот правильно говорил. Только сумбурно слишком. Перескакивал с одного на другое… А потом зрители стали расходиться, потому как представление закончилось, и только один из «ирокезов», пройдя мимо пленника, бросил:

– Гнида…

Я хотел было его одернуть, только не стал.

Капитан сидел все в той же позе, напрягшись. Лицо у него было красное то ли от злобы, а может… Впрочем, гадать в таком случае не стоило. Я кивнул Иванычу, чтобы он, дескать, не спускал с пленного глаз, а сам отошел к Тоготу, встал рядом с демоном.

– Что-то ты сегодня разошелся.

– А что ты хотел? Достало меня все это… К тому же учти, судья велел со всем этим разобраться. Только как?

Большой вопрос. Кроме того, нужно еще с самим судьей разобраться. Почему он сам не прибыл? Откуда взялся этот старик? Где настоящий судья?

– И тут нам без Древних никак, – уже ментально продолжал Тогот. – Даже если принять за аксиому то, что у нас достаточно сил, у нас недостаточно агентуры. Да мы можем, точнее, я могу узнать у кого угодно что угодно. Так что, прикажешь мне отправиться на улицу и спрашивать у каждого встречного поперечного: «Вы ничего не слышали о судье, посланном в наш мир Высшими силами»? Сколько там людей в России?

– А почему ты думаешь, что он в России?

– Точно! С тем же успехом он может оказаться в ЮАР или в Тайланде. Сколько человек у нас население Земли?

– Да…

– А посвященных в нашем мире достаточно много. Это только так называемое меньшинство… в реальности все совсем не так. Многие из-за воспитания, семьи, образования душат в себе зачатки иного, насильственно превращая себя в быдло.

– Уж больно ты грозен, как я погляжу.

– А иначе не получается, – фыркнул Тогот. – Кстати, скоро прибываем.