Ключ от магии, или Нимфа по вызову

На радостях мы подчистую умяли знаменитый Миленин пирог с черникой и выдули два кувшина не менее знаменитого сока из каких-то там местных ягод. Когда приступ всеобщего ликования пошел на убыль, Маркетиос отозвал меня в сторонку. И сообщил, что мне радоваться слегка рановато.

Глава 5 (1)

Кстати, пока не забыла, у нас ведь тут наверняка есть новые люди, которые не читали "Одуванчик"? Вдруг вам, пока ждете проды, захочется чего-нибудь веселого от нашего соавторства, плюс еще и великолепная Ирина Смирнова? Тогда вот: https:// /book/oduvanchik-v-temnom-sadu-b16574

Собственно, а чего я ожидала? Понятно, что Вильяра уверена — это я, такая-сякая, во всем виновата и наколдовала на нее какую-то хитрозлобную магию. Убедить в этом родителей ей было раз плюнуть, любимая дочь всегда не при чем, все завистники и злопыхатели вокруг. Так что враждебно настроенное семейство потомственных магов на свою голову я имею… Здорово.

Маркетиос, который сначала явно постарался меня превентивно напугать, сменил пластинку и высказался в том духе, что сидеть смирно — это лучшее решение. Кто бы сомневался… ладно, посмотрим.

Эх, знала бы я, чем все кончится…

Следующие несколько дней пацаны как подстреленные носились по дому и даже по городу, готовясь вновь вернуться в родное учебное заведение. Чуть не подпрыгивали от счастья, при этом не забывая периодически поплакаться мне на то, что, мол, прощай свобода. Я то сочувственно кивала, то ехидно хихикала, но в основном скучала — всем было не до меня… от нечего делать даже вспомнила рукодельные навыки. Ну а что — в этом дурацком мире даже трусов нормальных нет — одни панталоны. Вот и займусь… признаться, в голове даже мелькнула шальная картинка "модный дом "Нимфа", вывеска над витриной, в которой выставлено шелковое белье а ля "разврат в квадрате". Хи… прославлюсь на весь новый мир как сотрясательница основ и сексуальная революционерка. Если камнями не побьют за такую революцию.

Так или иначе, мысли мои упорно шуршали в одном направлении — хочу быть независимой. Не знаю, как далеко это шуршание могло завести, но все решил случай.

Началось с того, что впервые за долгое-долгое время наш дом (я уже привыкла называть этот дом и своим) почтила своим присутствием дочь Маркетиоса — Нойра. Она же дорогая мамуля одного из оболтусов.

Нет, началось не с этого… А с того, как я чуть не проломила головой потолок, подскочив на кровати от дикого вопля. По утрам я и так не отличаюсь хорошим настроением, а уж разбуженная таким образом…

Тупо таращась в пустую стену прямо перед своим носом, я пыталась сообразить — это кошмар приснился или какой-то портач-убийца не довел свое дело до конца, и теперь придется собственноручно додушивать голосистую жертву.

Через минуту вопль повторился — еще более пронзительный и противный, а я засомневалась, стоит ли вмешиваться. Ну, в смысле — такая жертва сама кого хочешь затопчет, или оглушит. С таким-то голосиной.

Но любопытство оказалось сильнее опасений, и я, кое-как натянув брошенную вчера одежку, выбралась в коридор. Честно говоря, была мыслишка, что это вполне может быть какой-то побочный результат Маркетисовых опытов. Поскольку прецеденты были, и не самые приятные, я на всякий случай прихватила с лестничной клетки увесистый кувшинчик с тонким горлышком. Самое то, держать удобно.

Идя на шум я в конце концов выбралась во двор. Ух ты! Как здесь весело!

Здоровенная мускулистая тетка сладострастно тискала нашу заливающуюся слезами домомучительницу, Маркетиос со счастливо-обалделым лицом переминался с ноги на ногу рядом.

Прочие персонажи, как знакомые, так и не очень, составляли что-то вроде греческого хора — слаженно охали и ахали на заднем плане. Убедившись, что никто никого не убивает, я вышла во двор и остановилась рядом с Николасом. Он выглядел более-менее нормальным, в отличие от Фимки. Тот вообще, похоже, рехнулся — носился кругами по двору и верещал как подстреленный, временами налетая с объятиями и поцелуями на скульптурную композицию "Домомучительница, полураздавленная Неизвестной" и взвизгивая особенно громко.

— Это кто? — тихонечко поинтересовалась я.

— Фимкина мама, — так же негромко ответил Ник и только потом посмотрел на меня. — И моя тетя… Она приехала! — сказано было с такой счастливой моськой, что я поневоле позавидовала — меня бы так встречали. Понятно теперь, отчего у них у всех крыша поехала.

Отойдя чуть в сторонку, я с интересом стала наблюдать за действом. Про эту самую Нойру я слышала очень много всякого разного, и мне было до невозможности любопытно посмотреть на нее вживую. Особенно забавно выглядел Маркетиос, со счастливым лицом топчущийся рядом с дочерью, — тетя была на голову выше собственного отца.