– Вы, видимо, босс Макклоски.
– Браво.
– И имя у вас есть?
– Грег Джордан.
– Макклоски здесь?
– Едет.
– Злая?
– Вообще-то нет, – отвечает он, слегка приподняв брови. – Скорее, довольная. Если бы не этот побег, она бы решила, что ты ничего не стоишь. А вот Маррс – он-то
– Я извинюсь.
– Хорошо. Это его порадует.
– Так аэропорт был проверкой?
– В этой жизни все – проверка. Особенно с тех пор, как кто-то нашел Ключ Земли.
– И то правда.
– Рассказать вам что-нибудь о нас? Нам придется провести вместе немало времени.
– Мне жаль вас расстраивать, Грег, но нет, нам не придется проводить время вместе.
– Печально это слышать, мисс Копп. Мы вам не нравимся?
– Я вам не доверяю.
Джордан вздыхает.
– На вашем месте я бы тоже нам не доверял. Но вот в чем дело:
– Потому что я – Игрок?
– Именно. И потому что у меня нет выбора.
– Мне кажется, Макклоски с вами не согласится. По-моему, она думает, что выбор
– Это правда. Чистая правда. Видишь? Мы пытаемся завоевать твое доверие.
Эшлинг продолжает допытываться: ответ ее не удовлетворил. – Вы не возражаете, если я спрошу: так что там насчет выбора?
– Неважно. Сейчас, когда на нас вот-вот упадет астероид, нет ничего важнее, чем работать с тобой.
– Я все равно хотела бы услышать ответ.
Он снова вздыхает:
– Мы пытались предотвратить Последнюю Игру.
– Вы серьезно думали, что сможете? – ухмыляется Эшлинг.
Джордан пожимает плечами:
– Привык мыслить масштабно. Безумец, что сказать.
Эшлинг позволяет себе немного расслабить плечи. Ей не нравятся попытки навязать помощь, но нравится этот человек.
– Безумец.
– Но ты мне даже не дала рассказать о себе.
– Пли.
Джордан с усмешкой смотрит на оружие, уловив иронию, но не опускает его. Рука у него твердая.
– Я не люблю обсценную лексику. Терпеть не могу. Многие руководители, с которыми я работал, особенно в США, ее просто обожают. Как будто за каждое нецензурное слово им начисляют премию. А я лично считаю, что нецензурная брань – это пустые угрозы и признак задержки в развитии. Мало кто умеет хорошо ввернуть крепкое словцо, тем более к месту.
Но иногда все-таки попадаются талантливые люди.
– И-и? – тянет Эшлинг.
Джордан демонстративно машет правой рукой.
– Так вот, удачно вставленное крепкое словечко может взорвать аудиторию не хуже бомбы. Это очень эффективный прием. Способ красиво завершить речь. Поэтому я не ругаюсь, пока не наступит подходящий момент.
– По-моему я знаю, к чему вы клоните.
– Ни хера.
– Вот именно.
Джордан снова улыбается. Несмотря на то, что всей этой возни с Последней Игрой врагу не пожелаешь, девчонка начинает ему нравиться.
– Твой дед у нас.
Эшлинг делает полшага вперед.
– Тише. Тише, – осаживает ее Джордан.
Пушка.
– Продолжай.
– Он не заложник. Мы в одной лодке – он тоже хочет, чтобы ты приняла предложение. Но сначала постарайся понять: все, что тебе сказала Макклоски, – правда. Мы – хорошие парни. Но если понадобится, можем быстро превратиться в плохих – и знаешь ли, нам чертовски хорошо удается быть плохими и делать чертовски плохие вещи. Поэтому, если хочешь, чтобы твой долбаный дедуля остался в живых, скажи нам «да».
Мы станем твоими лучшими друзьями до конца времен.
Обещаю. Но только если ты скажешь «да» от души. Ты – Игрок.
Поняла? Говори. Да.
Сначала Макклоски, теперь этот Джордан… Да что ж они все так любят красивые слова? Эшлинг на секунду задумывается, не учат ли спецагентов этому на мастер-классах. Хотя Джордан кажется ей куда умнее, чем команда подотчетных ему придурков. Только Эшлинг все равно борется с желанием его убить. За то, что они вынуждают ее принять помощь, хотя на самом деле это она помогает им. За то, что они забрали дедушку. Наверное, можно убить Джордана прямо сейчас, она успеет его прикончить раньше, чем умрет от кровопотери, но тогда и деду, и Игре конец.
И что делать?
Она пожимает плечами.
– Хочу увидеть деда.
– Это ответ «да»?
– Нет, Джордан. Это «да, черт возьми!»
U+2624[2]
Хиляль ибн Иса Ас-Сальт
Хиляль ибн Иса ас-Сальт не нравился никому.