Ключ к загадке (СИ)

Штейнер тогда заколебался, ведь прежде он ничем не руководил, но в конечном итоге огласился. Из-за этого назначения отношения Ганса и доктора Крузе совсем испортились. Узнав о самовольном уходе Эмберха, медик хотел немедленно уведомить об этом Кроненберга, но Ганс ему не позволил:

- Вы сейчас не на лучшем счету полковника, а мне он доверяет. Если доложите об уходе Эмберха, я добьюсь того, что вас переведут с базы , - сказал тогда Ганс.

Угроза подействовала - Крузе от своей затеи отказался, но обиду затаил. Прежде всего стал писать Кроненбергу письма с жалоба и предупреждать, что если ему не предоставят возможность работать, то доктор Исии быстро опередит его.

Штейнер же не жалел о своем поступке. Эмберх разгадал его: он действительно встал на сторону Карла, потому что считал того правым. Ганс был исполнительным, дисциплинированным, исключительно преданным, одним словом хорошим солдатом, но не бездумной машиной для убийств. Он не станет мириться с несправедливостью даже по отношению к своему врагу, и хоть мнения своего открыто не выскажет, при первой же возможности попытается перейти под командование другого человека, не замаравшегося пытками и уничижением человеческого достоинства поверженных. Штейнер ни в какой степени не являлся вольнодумцем, но отказаться выполнять приказ, который сочтет несовместимым со своими моральными нормами, мог.

Поэтому когда увидел, чем Крузе занимался в своей лаборатории, пренебрег рекомендацией своего непосредственного начальника полковника Кроненберга принимать в спорах между Эмберхом и доктором сторону последнего. Когда же Карл вернулся из своей несанкционированной экспедиции вместе с безногим китайцем и узнал о поддержке Ганса, решил приблизить его к себе. В целом у них установились отличные рабочие отношения, Штейнер стал доверять Эмберху и еженедельные отчеты Кроненбергу превратились в простую формальностью. Полковник это сразу заметил и разрешил Гансу писать их по мере надобности. Но в сближении Эмберха и Штейнера Кроненбеерга, очевидно, был не заинтересован, поэтому часто стал отзывать Карла в Берлин, а на его место назначать новых комендантов. Эмберха, похоже, подобное положение тоже не устраивало, и каким-то чудом он сумел уговорить полковника назначить комендантом Штейнера. Ганс без энтузиазма заступил на новую должность, но просьбу Карла держать его в курсе события выполнил и вместе с отчетами Кроненбергу периодически писал короткие сообщения для Эмберха.

Добравшись до склада, Штейнер выслушал доклад управляющего о нехватке геологических приборов и жалобах агрономов, не получивших удобрения вовремя. Ганс пообещал разобраться и сразу же к себе, где попросил молодого секретаря из какого-то антропологического то ли института, то ли организации Аненербе, составить написать в Берлин письмо и приложить накладную со склада.

- Будет сделано, комендант, - отвлекаясь от корреспонденции, согласился секретарь. - Непалец как раз должен сегодня прийти.

Непальский проводник был связующим звеном между базой и Берлином. Получая громадные для своей страны деньги от Кроненберга, он охотно помогла немцам, соблюдая конспирацию, передавая письма, распоряжения и всевозможные посылки, а также организуя незаконные пересечения границы немцами.

- Хорошо, - кивнул Ганс. - Сообщите мне, когда он придет, нужно будет передать ему отчеты для полковника.

Сказав это, Штейнер вошел к себе в кабинет, запер дверь, сел у окна и посмотрел наружу. Пленные тибетцы волочили мешки с зерном в столовую, возле палаток устроилась группа солдат-бездельников, болтавших о чем-то, лаборатория Крузе возвышалась над палатками, глядя на мир через безжизненные оконные стекла. Персонал базы сильно поменялся, военных становилось меньше, представителей науки больше. Правда, они не походили на ученых, каковыми представлял их Ганс. Те были сумасшедшими с добрыми отрытыми лицами, а эти, из Аненербе, были просто сумасшедшими, и доброты в их лицах было не сыскать. Одним словом, здешние учены больше походили на безумца Крузе, не считавшегося ни с какими соображениями морали. Да и кадровые перемены говорили о многом. Ганс подозревал, что тибетский проект решили вывести из под контроля военных, полностью передоверить его партийным чинами из Аненербе. Если так, то первым полетит голова Кроненберга, которого переведут на другую должность. Тогда Эмберх отпадает автоматически, и Штейнер остается на базе в подвешенном состоянии. А с учетом того, что Крузе свои позиции укрепит, и нанесенную обиду не забудет, подобная перспектива Ганса не прельщала. Ему хотелось поскорее вернуться в Германию. Иной раз он даже начинал подумывать о побеге, но чувство долга не позволяло всерьез относиться к подобным мыслям.

Помимо всего прочего, Штейнер является еще и гарантией жизни пленных, в особенности безногого китайца.