Ключ к сердцу императрицы

— Не уходите, — жалобно просила Ирина. — Ну куда вы пойдете? Обратно в Москву? Или пешком дальше по этой дороге? Мы-то уже вот-вот свернем в наше Затеряево… Умоляю вас: поедемте с нами! Как вы пойдете — без припасов, пешком? А у нас в Затеряеве тихо. Французов там нет. Не зря же оно так зовется, оно в самом деле в лесах затерялось, нужно дороги знать, чтобы до него добраться. Мы там можем переждать грозу, нависшую над Отечеством, над всеми нами. Недалек час, я верю, когда французу конец придет! Ну, месяц, ну, другой, ну даже полгода!

— Через месяц они бегом из Москвы убегут, — мрачно посулила Лидия. — А к концу ноября ни одного француза в России не останется! Кто ползком уползет, кто в наших лесах замерзнет!

— Я тоже в это верю, — пылко поддержала ее Ирина, не увидав в ее словах никакого вещего пророчества, а всего лишь желание скорейшего избавления от неприятеля. — То есть вам не придется так уж надолго у нас задерживаться. Нет, конечно, вы можете уехать в любую минуту… Но вам понравится в Затеряеве. Там такая красота! Дом велик и просторен, вам никто не будет докучать. У меня богатый гардероб, и я почту за счастье ссудить вам все, что ни пожелаете. Запас продуктов у нас огромен, можно хоть два года продержаться без подвозов, а ведь из наших деревень мужики постоянно доставляют что-то свежее… Я сочту за честь дать вам кров. Я вам обязана, ведь вы всем нам жизнь спасли! Пожалуйста, ну я вас умоляю, Лидия, не покидайте меня! Мне так страшно одной, а с вами словно и впрямь со старшей сестрой! Вы меня умеете ободрить, умеете внушить уверенность в том, что и Алексей поправится, и…

«И в то, что все у вас с ним будет хорошо», — хотела сказать Лидия, но не смогла.

Что делать? Уехать? Остаться? Попытаться спасти Алексея? Предоставить времени и коварной гипотетической кузине сделать свое дело?

Что делать?!

Вдруг за спиной раздались выстрелы.

Девушки разом обернулись.

Степаныч тоже оглянулся, натянул вожжи — да так и замер.

— И-и, мамыньки мои! — воскликнул он испуганно. — Вы только поглядите, барышни, что деется!

Там, на дороге, творилось что-то непонятное. Пыль клубилась, звенели сабли, снова и снова стреляли. Слышались яростные крики.

— Никак между собой французы схватились? — рассуждал сам с собой Степаныч. — Чего не поделили? А может, с нашими? Ой, пальба идет! Как бы до нас не докатилась!

Он снова понукнул лошадей.

— Ништо, барышни! — повернулся он к испуганным девушкам. — Глазом моргнуть не успеете, как наш свороток в лес покажется. А там, в чащобе-матушке, уже не тронет нас ни пуля-дура, ни француз ошалелый не нагонит. И-эх! — лихо взвил он кнут, лошади рванули пуще прежнего, Лидия схватилась за край телеги, чтобы не свалиться наземь.

Несколько минут это занятие — удерживаться — полностью поглощало ее внимание, а тем временем Степаныч повернул лошадей на какую-то просеку. Земля была расчищена, телега шла мягко, но деревья вокруг близко подступали к дороге, нависали низко, принуждая согнуться крючком. Какая-то ветка сорвала с Ирины ее нелепую флорентийскую шляпку.

— Давайте ляжем в телегу, а то все волосы повыдергает, — предложила Ирина, приглаживая и без того гладенькую русую свою головку. Голос у нее стал не в пример прежнему веселей, румянец вернулся в лицо, она сделалась почти хорошенькой, и Лидия вдруг поняла, что Ирина в самом деле рада, что Лидия по-прежнему с ней.

Значит, Лидия решила остаться?

Да нет, она ничего не решила, просто Судьба опять распорядилась за нее. Ну в самом деле, не соваться же в гущу непонятной заварушки, которая там завязалась, при дороге! Еще подстрелят в этом 1812 году! Вот пуля прилетела — и ага…

Не хотелось бы.

«Ладно, — сказала себе Лидия, — делать нечего. Поеду с ними. Подчиняясь, так сказать, форс-мажорным обстоятельствам. В Москву я как-нибудь доберусь, когда понадобится. Надо же все выяснить до конца…»

Ну да, надо же узнать, кто его собрался убить!

«Что ты делаешь, безумная?! — спросила она сама у себя в последнем приступе благоразумия. — Что ты творишь, чокнутая мисс Марпл?!»

Ответа не последовало. Лидия просто замкнула слух для веских доводов рассудка.

Молча, покорно она заползла вслед за Ириной в телегу. Алексей лежал посередине. Девушки устроились по обеим сторонам от него, Лидия слева, Ирина — справа, натянули сверху попону.

Теперь никому не было видно, что Лидия украдкой нашла руку Алексея — с перстнем! — и сжала ее. Причем она ничуть не сомневалась, что Ирина, которая легла с другой стороны, точно так же, украдкой, нашарила другую его руку и точно с такой же нежностью сжимает ее. И точно так же, как Лидия, мечтает о том, чтобы поцеловать его — хотя бы в щеку, если нельзя добраться до его губ…

А впрочем, кто ее знает, Ирину, может быть, такие греховные помыслы ей и в голову взбрести не способны!

А вот Лидии взбрели-таки они, взбрели в голову, и тело ее переполнилось греховными желаниями…

Она так старательно боролась с этими помыслами и этими желаниями, что и не заметила, как пригрелась и крепко уснула, укачиваемая мерными движениями телеги.

Глава 7. Старый дом